Продвижение ЛГБТ как главное практическое направление трансгуманизма на современном этапе

Главным идеологическим направлением трансгуманизма в современном обществе, реализующим его установки на практике, стал постгендеризм. Это набор идей, которые трактуют принадлежность человека к одному из двух полов как недостаток всего биологического вида, препятствующий его дальнейшей «эволюции». Постгендеризм как часть трансгуманизма предлагает ликвидировать традиционное понятие о поле в три этапа.

Первый этап – это вытеснение из общественного сознания пола как биологического понятия и замещение его «психологическим полом», «гендером». На этом этапе происходит легитимация гомосексуализма и транссексуализма.

Второй этап – введение в общественный дискурс утверждения о возможности существования ещё одного, третьего, неопределённого пола или нескольких дополнительных полов. Тем самым из понятия пола (мужского и женского) устраняется его традиционное социальное значение для каждого человека.

На третьем этапе принадлежность к какому-либо биологическому или искусственному полу либо полностью стирается, либо теряет всякое значение, становится одним из множества малосущественных атрибутов личной идентичности.

Успех или поражение постгендеризма определяются тем, насколько далеко зашёл разрыв общества с традиционной культурой и традиционными нравственными ценностями

Постгендеризм (как и трансгуманизм) действует в просвещенческой парадигме и развивается за счёт последовательного отрицания, разложения традиционных ценностей. Успех или поражение постгендеризма в каждой отдельной стране во многом определяется тем, насколько далеко зашёл разрыв местного общества с традиционной культурой и традиционными нравственными ценностями. Свою роль здесь также играет уровень интеграции страны в проект либерально-гуманистической глобализации.

Главной составляющей частью постгендеризма на современном этапе является движение ЛГБТ.

Продвижение идеологических позиций ЛГБТ в странах, придерживающихся традиционных ценностей, является первичной задачей, которую используют идеологи трансгуманизма для укрепления своих позиций в современном обществе.
Направления и методы пропагандистской работы международного движения ЛГБТ в России

Религиозная сфера

В странах Запада в целях корректировки общественного мнения относительно публичной деятельности организаций сексуальных меньшинств (далее – ЛГБТ; ЛГБТ – акроним, возникший для общего обозначения «лесбиянок», «геев», «бисексуалов», «трансгендеров» и носителей иных «гендерных идентичностей») была использована концепция толерантности. После широкой «нормализации» гомосексуального образа жизни, законодательного закрепления пакета особых прав представителей сексуальных меньшинств и начала борьбы с проявлениями «гомофобии» с помощью разных инструментов государственного принуждения проблема толерантности к представителям движения ЛГБТ потеряла свою остроту.

В большинстве государств Азии, Африки, Ближнего Востока, Центральной и Южной Америк гомосексуальные контакты по-прежнему приравниваются к преступлению.

В России, КНР и ряде других стран, отстаивающих традиционные ценности, объём прав представителей ЛГБТ не соответствует западным стандартам. Во многом это связано с низкой эффективностью пропаганды идей толерантности, обусловленной их априори негативным восприятием консервативно настроенным обществом этих стран.

С учётом этого международное ЛГБТ-сообщество в 2010–2014 годах начало смещать акценты в своей информационно-пропагандистской работе в незападных странах (включая Россию), перейдя от прямой и навязчивой рекламы, формирующей позитивное общественное мнение в отношении ЛГБТ, к постепенной легализации темы ЛГБТ в конкретных областях жизни общества, в том числе в сфере религии и догматики.

Такой путь прежде уже был успешно проделан в США, Польше и других странах с сильными традиционалистскими настроениями. Так, консервативно настроенное протестантское большинство американцев последовательно сопротивлялось продвижению «Демократической партией» и другими структурами, поддерживающими ЛГБТ, требований «политкорректности» в религиозную сферу. Однако системная пропаганда ЛГБТ, поддерживаемая государством, привела к росту терпимости по отношению к сексуальным меньшинствам, очевидным образом связанному с «раскрепощением»3, стимулирующим ослабление позиций христианства в этой стране.

Если в 2001 году 57% американцев осуждали ЛГБТ и только 35% поддерживали их, то к 2015 году это соотношение изменилось: 39% против 55%. При этом с 1990 года доля считающих себя христианами сократилась в структуре населения США на 15% (с 86% до 71% в 2015 году).

Схожие процессы наблюдаются в католической Польше: в 2005 году к ЛГБТ терпимо относились лишь 12% поляков, а к 2013 году – уже 57%.

Ключевым в этом направлении стал постулат о том, что гомосексуализм якобы ошибочно осуждается мировыми религиями и, следовательно, совместим с традиционными ценностями.

В настоящее время движение ЛГБТ поддерживается многими либеральными протестантскими организациями

На Западе с 1968 года действует ориентированное на «нормализацию» гомосексуализма в христианстве Всемирное содружество метропольных общинных церквей (конгрегационалистская организация, насчитывающая около 250 общин в 23 странах мира, известная созданием ЛГБТ-версии Библии).

Последовательная работа «квир-богословов» (от англ. queer – странный, необычный, гомосексуальный) привела к тому, что в настоящее время сексуальные меньшинства (однополый брак и даже рукоположение гомосексуалистов) поддерживаются многими либеральными протестантскими организациями – лютеранскими церквями Дании, Исландии, Италии, Нидерландов, Норвегии, Финляндии, ФРГ, Швеции, Шотландии, США и Канады, кальвинистскими церквями США и Канады, кельтской церковью в Германии, а также англиканской церковью США.

С 2013 года наблюдается и значительное смягчение публичной риторики Римско-католической церкви (РКЦ) по этому вопросу. В частности, растёт число случаев, когда высшее католическое духовенство призывает к толерантности по отношению ко всем сексуальным меньшинствам.

В России «квир-богословы» действуют с 2000 года и практически себя не проявляли до Олимпийских игр в Сочи, когда масштабная антироссийская информационно-пропагандистская кампания сексуальных меньшинств потерпела ряд неудач. Однако международное ЛГБТ-сообщество скорректировало свою информационную политику.

Уже в сентябре 2014 года в Самаре прошёл VII съезд международного форума ЛГБТ-христиан Восточной Европы и Центральной Азии (далее – Форум). Целью Форума, ведущего свою историю с 1982 года, является координация деятельности «квир-богословов» в Европе. Однако после распада СССР Форум переориентировался на постсоветское пространство. В настоящее время он объединяет более 40 религиозных групп более чем из 20 стран.

Ключевыми спонсорами проекта являются Еврокомиссия и Arcus Foundation (крупнейший частный фонд США, специализирующийся на поддержке ЛГБТ).

Несмотря на то, что первый Форум на российской территории состоялся в Санкт-Петербурге ещё в 2011 году, именно в Самаре международные спонсоры объявили о старте так называемой «менторской программы», включающей в себя финансовую и информационную поддержку, а также организационную помощь харизматичным лидерам «христианских» ЛГБТ-групп России и Европы. За каждым перспективным российским участником программы был закреплён иностранный наставник, имеющий опыт создания религиозной группы.

В качестве приоритетов деятельности таких групп определены:

• укрепление дисциплины, подчинение «прихожан» пастору;
• привлечение к сотрудничеству лидеров российских протестантских объединений;
• ориентация преимущественно на молодёжь;
• ведение на системной основе «разъяснительной» работы с родителями «прихожан»;
• оперативный обмен практикой взаимодействия с российскими органами власти;
• активное участие «прихожан» в реализации различных социальных программ для формирования в обществе позитивного восприятия ЛГБТ-молодёжи;
• максимально широкое освещение жизни группы в общественных медиа.

В 2015–2016 годах в Тарту и Кишинёве состоялись VIII и IX Форумы, отмеченные ростом числа приглашённых организаций и участников, усилением организационной и финансовой поддержки со стороны иностранных спонсоров.

Нововведением 2016 года на Форуме стало решение об усилении противодействия «гомофобной» политике Русской православной церкви, которая «превратилась в основной фактор сдерживания » «миссионерской»» деятельности ЛГБТ в российском обществе». В связи с этим лидерам российского ЛГБТ-движения было предложено устанавливать доверительные отношения с православными священниками, формировать у них положительный образ сексуальных меньшинств, стремиться к налаживанию постоянного диалога с РПЦ.

Кроме того, присутствовавшие на указанных форумах «квир-богословы» анонсировали подготовку в 2017 году пропагандистских материалов, ориентированных на православных россиян и полемизирующих с официальной позицией РПЦ. Учитывая возникшие противоречия между поместными православными Церквями, в июне 2016 года представители «православной рабочей группы» Форума обратились с открытым письмом к Святому и Великому собору Православной церкви (состоялся в июне 2016 года в Греции, не присутствовали Московский патриархат, а также три других поместных Церкви), призывая архиереев к «примирению сексуальной и религиозной идентичностей» и допущению открытых гомосексуалистов к причастию.

Очередной, Х Форум прошёл в 2017 году в Бухаресте. Он был направлен на формирование «квир-христианских» дискурсов для транссексуалов, интерсексуалов и феминисток, а также на расширение так называемых «нарративных практик» для верующих представителей ЛГБТ, «нуждающихся в примирении своих религиозных взглядов и сексуальной ориентации». Фактически речь идёт о создании нового специального языка, состоящего из эвфемизмов, для растабуирования ряда понятий и явлений, неприемлемых для общества.

Основным недостатком «просветительской деятельности» на российском направлении обозначено отсутствие конкретных результатов по формированию группы «сочувствующих» среди клириков РПЦ. Основной причиной неудач названа «гомофобная и авторитарная политика руководства» Церкви. Было запланировано повысить присутствие «квир-христиан» в русскоязычных СМИ и социальных сетях.

Кроме того, на съезде было принято решение о переходе Форума в ближайшие 2–3 года под управление Европейского форума ЛГБТ-христиан.

ЛГБТ-движение ищет пути распространения своего влияния на христианство, корректируя его ключевые сферы:

• догматическую (создание новых трактовок ключевых библейских сюжетов);
• историческую (формирование у целевой аудитории устойчивых ассоциаций между гонениями на раннехристианские общины в Римской империи и современными фактами притеснений представителей ЛГБТ-движения);
• символическую (интеграция символики ЛГБТ в церемониальные одежды тех, кто называет себя «квир-священниками», и в элементы их «служб»).

ЛГБТ-движение пытается исказить христианскую догматику

«Нормализация» ЛГБТ – линия раскола в западном протестантизме

Сильное давление западных государств на национальные церкви по вопросу «нормализации» гомосексуализма в религиозной сфере запустило процесс условного разделения протестантских церквей на консервативные и либеральные. Причём некоторые из них воспользовались государственной поддержкой для расширения своего влияния и сковывания миссионерской деятельности других церквей.

Например, вторая по величине протестантская деноминация в США «Лютеранская церковь – Миссурийский синод» (объединяет около 2,1 млн верующих) за отказ в регистрации однополых браков потеряла государственное финансирование обучения студентов семинарий. Отмечаются систематические случаи ущемления прав пасторов, отрицающих возможность рукоположения гомосексуалистов и женщин.

Представители шведской конгрегации лестадианцев были уволены за неподчинение требованию властей г. Гётеборг разместить ЛГБТ-символы в помещениях школы. Община, к которой принадлежит и действующий премьер-министр Финляндии Ю. Сипиля, широко поддержала пострадавших.

Реакцией протестантов стран Скандинавии на «позитивную дискриминацию» можно назвать и формирование внутри государственных церквей, поддерживающих ЛГБТ, раскольнических консервативных движений, возглавляемых собственными епископами. В Финляндии такой группой стала «Миссионерская епархия», в Швеции – «Миссионерская провинция». В связи с тем, что официальные религиозные учебные заведения формируют у будущих пасторов однозначно положительное отношение к сексуальным меньшинствам, европейские протестантские организации начинают обращаться к единоверцам Восточной Европы и России и приглашают их консервативных священнослужителей возглавлять свои общины. Эта практика вызывает большое недовольство как органов государственной власти скандинавских стран, так и их государственных церквей, критикующих консервативных епископов, разрешающих подобные переводы.

В странах Запада существуют аналогичные проекты, ориентированные на мусульманскую аудиторию и базирующиеся на постулатах либеральных течений в исламе. Так, в США с 1998 года действует фонд «Аль-Фатиха» с отделениями в Канаде, Великобритании и ЮАР.

В 2013 году при участии этого фонда был основан «Мусульманский союз за сексуальное и гендерное разнообразие» (MASGD, США), нацеленный на «нормализацию» гомосексуализма среди мусульман. При участии его структурных подразделений в ряде европейских стран (Германия, Франция) уже открылись первые «мечети» для ЛГБТ.

Вместе с тем в связи с ростом популярности идеологии радикального ислама развитие таких инициатив весьма затруднено даже в Западной Европе и США, а в России и вовсе представляется маловероятным.

Спортивная сфера

ЛГБТ-спорт – отдельное ключевое направление деятельности сексуальных меньшинств, получившее активное развитие в России после Олимпийских игр в Сочи.

Так, сразу после Олимпиады в 2014 году в Москве состоялись «Первые российские открытые ЛГБТ-игры» (организатор – Федерация ЛГБТ-спорта России, созданная в 2011 году по образцу Международной федерации гей-игр (США). Задуманные как провокация в период проведения традиционных народных гуляний на Масленицу и на Прощёное воскресенье, игры прошли без происшествий на спортивных объектах посольства США в Москве.

С 2014 года Федерацией ЛГБТ-спорта России проведены:

• в Московском регионе: ЛГБТ-фестиваль «Со спортом вместе» (около 100 спортсменов из 10 субъектов Российской Федерации); первенство «Радужная лыжня»; бадминтонные турниры «Радужный волан» и «Кубок Елисея»; спортивно-туристические слёты «СЕЛиГеР»; волейбольные турниры «Кубок Матрёшки» и другие;
• в Санкт-Петербурге: зимний спортивный ЛГБТ-фестиваль «Раскрась зиму красками» (около 200 спортсменов из более чем 30 субъектов Российской Федерации); «Майский спортивный турнир»; «Зимфест» (более 80 спортсменов);
• в Приморском крае: ЛГБТ-фестиваль «Приморская радуга спорта»;
• в Омской области: «Сибирский спортивный футбольный фестиваль»;
• в Краснодарском крае: спортивно-туристические слёты «Черноморье».

Характерные для подобных мероприятий до 2014 года сопутствующие тренинги и лекции правозащитного характера, организовывавшиеся зарубежными спонсорами, в настоящее время сведены к минимуму, что также свидетельствует о корректировке основных принципов их проведения.

По замыслу организаторов, формат массовых соревнований, открытых для всех спортсменов нетрадиционной ориентации, также должен способствовать формированию позитивного восприятия российским городским населением ЛГБТ-сообщества как объединения лиц, выступающих за здоровый образ жизни.

Необходимо отметить и работу ЛГБТ по «профилактике расизма и гомофобии в спорте». В Евросоюзе с 1999 года действует сетевая структура Football Against Racism in Europe (FARE), созданная для мониторинга дискриминационных проявлений в европейском футболе, системной борьбы с ними и пропаганды идей толерантности среди футбольных болельщиков.

С момента своего создания сеть, включающая ЛГБТ-группы, организации футбольных болельщиков и различные правозащитные структуры, задействовалась европейскими структурами в реализации большинства проектов по борьбе с расизмом и гомофобией в околоспортивной среде во всех странах Евросоюза. FARE, насчитывающая по состоянию на март 2018 года 150 организаций-участников в 40 европейских государствах, является постоянным партнёром FIFA, UEFA и получает финансовую поддержку Еврокомиссии.

Организации, входящие в сеть, активно работают во всех национальных чемпионатах европейских стран, пропагандируя терпимость к представителям всех меньшинств, включая сексуальные. Например, февраль 2018 года был объявлен «месяцем против гомофобии в футболе». Похожие акции прошли и в шести российских городах, принимающих матчи чемпионата мира по футболу FIFA 2018.

FARE также подала заявку в FIFA на официальное использование ЛГБТ-символики на играх чемпионата мира в России в 2018 году. А чтобы консервативно настроенные российские болельщики не смогли воспрепятствовать её демонстрации, FIFA наделила арбитров предстоящих матчей правом прервать или отменить игру в случае «расистских или иных проявлений нетерпимости», а также разработала методические рекомендации по их выявлению.

Правозащитная сфера

Общие направления и черты правозащитного трека ЛГБТ

ЛГБТ-сообщество традиционно проявляет высокую активность на правозащитном треке, инициативно участвуя в «антидискриминационных» проектах по всему миру.

Это участие обусловлено стремлением решить следующие задачи:

• Способствовать закреплению в международной правозащитной сфере идеологемы, согласно которой «несвободные» («недемократические») страны всегда притесняют сексуальные меньшинства, а «свободные» («демократические»), напротив, их поддерживают; демократия невозможна без «разнообразия» и официального предоставления представителям ЛГБТ широких прав и свобод, призванных предотвратить любую возможность дискриминации.
• Содействовать внедрению тематики защиты прав сексуальных меньшинств в социальную деятельность крупных транснациональных компаний и международных организаций для получения целевой спонсорской помощи.
• Поддерживать в общественном мнении убеждённость в том, что сексуальные меньшинства остаются наиболее дискриминируемой социальной группой современного мира и, следовательно, нуждаются в постоянной защите со стороны государства.

Российские ЛГБТ-активисты рассматривают правозащитную деятельность как факультативную, ориентированную на западную аудиторию

Российские ЛГБТ-активисты после корректировки своей информационно-пропагандистской политики в 2014 году де-факто рассматривают правозащитную деятельность как факультативную, ориентированную преимущественно на западную целевую аудиторию.

Её ключевой целью является формирование представления о России как о «тоталитарном государстве», где жизнь и свобода гомосексуалистов находятся «под постоянной угрозой».

При этом собственно в российском (русскоязычном) медиа-пространстве подобный контент практически не транслируется, так как не воспринимается российским обществом, в значительной степени придерживающимся традиционных ценностей.

Создание «гомофобного» имиджа у российского общества позволяет российским ЛГБТ-активистам рассчитывать на сохранение финансирования их деятельности со стороны международных правозащитных структур, а также на возможность последующей эмиграции «жертв дискриминации» с предоставлением им политического убежища. В настоящее время «голубых политэмигрантов» наиболее охотно принимают Нидерланды, Швеция и Канада. Канада после громкого случая «притеснения чеченских геев» даже внесла соответствующие корректировки в национальное законодательство.

Лоббистская деятельность сексуальных меньшинств в рамках правозащитного направления ориентирована на расширение круга лиц, подпадающих под определение понятия «беженец» за счёт «преследуемых на гендерной почве». Соответствующая позиция нашла своё отражение в последней редакции «Рекомендаций по международной защите», разосланных в декабре 2016 года партнёрским организациям Управлением Верховного комиссара по делам беженцев ООН.

В 2014–2017 годах российские ЛГБТ-структуры осуществляли следующие основные мероприятия в рамках правозащитной деятельности, большинство из которых имели невысокий охват и низкую популярность:

• одиночные пикеты и небольшие флешмобы, нацеленные на привлечение внимания иностранных журналистов («Неделя единых действий», «День молчания», «Радужный первомай», «Марш против ненависти», «Радужный флешмоб», «Неделя вместе»);
• тематические встречи для гомосексуалистов и сочувствующих («Радужные кофепития», «Кино вместе» и т.д.);
• непродолжительные выездные семинары правозащитного профиля («Летние молодёжные гендерные школы», «Летние пикники» и т.п.).

Вместе с этим особое внимание отводилось созданию и продвижению тематических закрытых групп в социальных сетях, а также качественных интернет-ресурсов, требующих предварительной регистрации. Это позволяет, с одной стороны, оставаться незамеченным в открытом медийном пространстве, избегать публичной критики и, с другой стороны, точечно формировать целевую аудиторию.

Другим направлением правозащитной деятельности российских ЛГБТ-активистов являются сбор и документирование фактов дискриминации и жестокого обращения в отношении лиц нетрадиционной сексуальной ориентации26, осуществляемые преимущественно в интересах зарубежной аудитории, а также подготовка в России юристов, специализирующихся на защите прав ЛГБТ.

Иностранные правозащитные программы в поддержку ЛГБТ действуют на территории более 30 российских регионов России

Такая работа поддерживается западными правозащитными структурами (например, Фондом равных прав и Министерством иностранных дел Великобритании, Фондом защиты прав человека Нидерландов, Американской ассоциацией юристов, Humans Rights Watch, Агентством США по международному развитию, Национальным демократическим институтом США, Фондом глобального равенства и другими организациями).

Крупнейшими российскими ЛГБТ-структурами, участвующими в иностранных правозащитных программах на территории более 30 российских регионов, являются «Российская ЛГБТ-сеть», «Выход», «Аверс» и «Ракурс».

Об активности этих организаций свидетельствует множество фактов. Так, в 2014–2017 годах состоялось 21 заседание совета «Российской ЛГБТ-сети», в ходе которых было рассмотрено не менее ста вопросов и принято более двухсот решений. Разработаны и приняты нормативные документы, в числе которых «Положение об индивидуальных участниках и сторонниках Российской ЛГБТ-сети», «Положение о коллективных участниках Российской ЛГБТ-сети», «Политика безопасности персональных данных», «Политика безопасности проведения публичных мероприятий и акций», «Политика безопасности помещений», «Политика информационной безопасности Российской ЛГБТ-сети».

Принят стратегический план межрегионального общественного движения «Российская ЛГБТ-сеть» на 2018–2020 годы, который предусматривает проведение регулярного мониторинга правонарушений и дискриминации по признакам сексуальной ориентации, гендерной идентичности и гендерного выражения. Предполагается предоставление «ресурсной, информационной консультационной и организационной поддержки трансгендерным людям, добивающимся признания государством их гендерной идентичности и гендерного выражения, а также тем, кто борется за восстановление своих нарушенных прав, и жертвам преступлений, мотивированных гомофобной и трансфобной ненавистью».

Предполагается также создание и развитие комьюнити-центров в регионах, содействие продвижению «вопросов гендерного и сексуального разнообразия» в профессиональных ассоциациях юристов, психологов, медицинских работников, в научных исследованиях и образовательных программах, а также оказание информационной, организационной и ресурсной поддержки по трудоустройству и самозанятости «сексуально и гендерно неконформных людей».

Собственно правозащитная работа подобных организаций в России (например, проект «Устранение дискриминации по любым признакам, включая сексуальную ориентацию», финансируемый Фондом равных прав Великобритании) предполагает:

• распространение информации среди целевой аудитории о западных стандартах в области «равенства и недискриминации»;
• квалификацию любых форм «гендерной дискриминации» как нарушение естественных и неотчуждаемых прав и свобод человека и гражданина;
• формирование группы российских юрисконсультов и адвокатов, специализирующихся исключительно на защите прав сексуальных меньшинств;
• создание электронных баз методических рекомендаций и образцов документов в сфере защиты прав и законных интересов ЛГБТ (например, в области коррекции пола, заключения однополых браков, усыновления и т.п.);
• создание тематических интернет-ресурсов, объединяющих правозащитников, для оказания бесплатной юридической онлайн-поддержки гомосексуалистам;
• формирование российской правоприменительной практики по вопросам, связанным с противодействием дискриминации сексуальных меньшинств;
• создание российской системы мониторинга в области «равенства и недискриминации» (разделение субъектов Российской Федерации на «гомофобные» и «относительно толерантные»);
• сбор и формирование доказательственной базы для подачи исков в российские и международные суды.

Особое внимание правозащитники уделяют сравнению решений Конституционного Суда Российской Федерации с решениями ЕСПЧ (Европейского Суда по правам человека)37 по аналогичным делам. При этом постоянно подчёркивается, что Россия является единственным государством-участником Совета Европы, в котором действует запрет на ЛГБТ-пропаганду, чья судебная практика «полностью не соответствует мировым демократическим тенденциям и фактически узаконивает дискриминацию сексуальных меньшинств».

Алгоритм распространения и утверждения идей ЛГБТ в обществе

ЛГБТ-движение стремится создать благоприятные условия для расширения численности своих сторонников за счёт популяризации и распространения в обществе приобретённых форм гомосексуализма, транссексуализма и т.д.38. Для этого используется ряд социальных технологий, которые имеют общий алгоритм.

Независимо от выбранной сферы (религиозная, политическая, культурная, здравоохранение и т.д.), такая деятельность может быть представлена в виде следующего алгоритма:

• нормализация (признание того или иного аспекта жизни ЛГБТ в целом не выходящим за рамки биологических, медицинских, морально-этических, культурных, религиозных, правовых и иных норм и реалий общественной жизни);
• легализация (закрепление в позитивном праве, судебных прецедентах, международном праве и правовой доктрине особой ценности «разнообразия», предусматривающее расширенные гарантии прав и законных интересов меньшинств, а также формы ответственности неограниченного круга лиц за их нарушение);
• «позитивная дискриминация»39 (фактически речь идёт об узаконивании привилегий меньшинств, позволяющих им требовать от органов государственной власти содействия в принуждении социального большинства, субъектов гражданского общества и отдельных лиц к желаемому социальному поведению во имя «защиты разнообразия»).

Примеры «позитивной дискриминации» в США, Франции, Германии

В качестве примера стран, в которых интересы сексуальных меньшинств защищены на уровне «позитивной дискриминации», можно привести США, Францию и Германию.

Так, с февраля 2011 года Госдепартамент США приступил к изъятию из официального документооборота слов «отец» и «мать», которые заменили «гендерно нейтральными» «родитель 1 и 2».

В штате Нью-Йорк в 2015 году законодатели приняли печально знаменитый акт о запрете местоимений. Теперь отказ представителя любого публичного заведения или органа власти использовать то обращение, которое предпочитает частное лицо («мистер», «мисс», «миссис», «джентльмен», «леди», «он», «она» и т.д.), может быть квалифицирован судом как «незаконное издевательство на гендерной почве». За такое нарушение предполагается штраф в размере до 250 тыс. долларов США.

При этом не важны внешность такого лица и его паспортные данные. Например, если мужчина с мужским именем в спортивном центре потребует обращения «леди» и предоставления доступа в женскую раздевалку, администрация учреждения не имеет права отказать ему.

При этом откровенной дискриминации могут подвергаться верующие люди – малые предприниматели. Широкую известность в 2015 году получило дело Б. Штуцман – владелицы цветочного магазина и убеждённой протестантки, которая под предлогом своих религиозных убеждений отказалась изготовить свадебный букет для пары гомосексуалистов. За этот отказ суд штата Вашингтон оштрафовал её на 1 тыс. долларов США.

Другой пример – дело К. Дэвис – чиновницы из штата Кентукки, отказавшейся в силу религиозных убеждений в 2015 году выдавать однополым парам свидетельства о заключении брака в знак протеста против их легализации на всей территории США. Женщина неделю провела под стражей как преступник, а суд предписал её подчинённым регистрировать однополые браки.

И Штуцман, и Дэвис получили поддержку (в том числе финансовую) со стороны консервативно настроенных слоёв американского общества, что, однако, никак не повлияло на риторику официальных лиц. В феврале 2018 года американскую учительницу Дж. Нокс уволили с работы за то, что она назвала гомосексуализм грехом на своей странице в Facebook. Нокс возмутилась дискриминацией традиционных мужчин и женщин, когда в её образовательной организации официально объявили «месяц гомосексуализма», и назвала гомосексуализм «неестественным аморальным поведением». Бывшая учительница обратилась в суд, пытаясь доказать, что христианские ценности не имеют никакого отношения ни к ненависти, ни к терроризму, в которых её стали обвинять в ходе развёрнутой против неё кампании, и что она имеет право открыто выражать свои религиозные взгляды. Однако суды первой и второй инстанций встали на сторону ЛГБТ. В итоге департамент образования штата Нью-Джерси на три года запретил Нокс заниматься образовательной деятельностью, отозвав сертификат за то, что она «не признала истинность обвинений и отказалась публично заявить об отсутствии греха как понятия».

В 2015 году во Франции суд Марселя приговорил сотрудницу мэрии С. Ут к пяти месяцам лишения свободы условно за отказ зарегистрировать брак между двумя лесбиянками.

Примечательно, что и во Франции несогласие с подобной мерой высказывали многие главы муниципалитетов. Они даже подали прошение в конституционный совет с просьбой освободить служащих от необходимости регистрировать однополые союзы в связи с их религиозными убеждениями. Однако инициатива была отвергнута, а несогласным пригрозили судебным преследованием. Общественный резонанс вызвали многочисленные факты административного давления и уголовных преследований в отношении многодетных родителей-христиан ФРГ, запрещавших своим малолетним детям посещать уроки «сексуального воспитания», которые входят в обязательную школьную программу (пропаганда «нормальности» гомосексуализма является обязательной составляющей этих уроков)48. Часть родителей была вынуждена отбывать административное заключение за свои убеждения после отказа платить «штраф» (Bussgeld; примечательно, что этот устойчивый юридический термин в немецком языке этимологически восходит к понятию «покаянные деньги», на что также обращают внимание критики немецкого законодательства в этой области). Кроме того, социальные службы изъяли детей из части семей, обосновав это тем, что их родители «препятствуют в получении образования».

Родители и их адвокаты обжаловали действия немецких органов государственной власти в ЕСПЧ, который предсказуемо отказался удовлетворить их жалобы без объяснения причины отказа. Практика принудительного посещения несовершеннолетними учениками таких уроков официально не противоречит Европейской конвенции по правам человека.

Аналогичная ситуация сложилась в соседней более консервативной Швейцарии, где после внедрения в школах в 2011 году новой «гендерной концепции» сексуального просвещения началась волна родительских протестов. Представители общественности семь лет отстаивали в национальных судах всех инстанций право на непосещение подобных занятий малолетними детьми, а после окончательного отказа обратились в ЕСПЧ. В январе 2018 года ЕСПЧ также подтвердил обязательность посещения уроков сексуального просвещения всеми детьми конфедерации независимо от возраста и убеждений их родителей.

Заслуживает внимания и появление нового поколения действующих преимущественно в общественных медиа правозащитников, называющих себя «Social Justice Warriors» (SJW, борцы за социальную справедливость).

Идеологические установки этого движения близки к таким течениям «феминизма третьей волны», как киберфеминизм и квир-феминизм, а также к «новым левым» и исходят из презумпции виновности белых цисгендерных («гендерная идентичность» совпадает с биологическим полом) мужчин в большинстве проявлений социальной несправедливости.

Представители SJW приняли участие в большинстве связанных с разными формами дискриминации интернет-скандалов последних четырёх лет, занимаясь травлей «сексистов и гомофобов».

Введённый запрет на пропаганду нетрадиционной ориентации среди несовершеннолетних позволил замедлить распространение идей ЛГБТ в России

Российский правовой подход к ЛГБТ

В России продвижение «социальной миссии» ЛГБТ находится на второй стадии, стадии легализации, поскольку гомосексуализм хоть и декриминализирован и почти признаётся в качестве социально допустимого поведения, но не получает дополнительной поддержки со стороны действующих правовых норм.

Норма, запрещающая в России пропаганду нетрадиционной сексуальной ориентации среди несовершеннолетних, вызывает у российских сексуальных меньшинств активное неприятие55. И хотя эта норма практически никак не влияет на жизнь ЛГБТ, в совокупности с признанием браком только союза между мужчиной и женщиной она является формальным препятствием для эффективной работы указанного социально-технологического алгоритма и продвижения идей ЛГБТ в российском обществе.

Более того, российский подход к противодействию дискриминации сущностно весьма далёк от того, что происходит в странах Запада, где гомосексуальность де-юре уже относится к естественным и неотчуждаемым правам человека.

Так, согласно ст. 19 Конституции Российской Федерации государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.

Аналогичный подход мы встречаем в ст. 5.62 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, ст. 3 Трудового кодекса и ст. 136 Уголовного кодекса.

Таким образом, в России любой вид дискриминации является недопустимым, а любое ее проявление является действием, направленным на подрыв основ конституционного строя Российской Федерации и нарушением норм международного права. И этот подход в совокупности с уже названной, хоть и не чётко сформулированной позицией по ЛГБТ пока делает невозможной институциализацию любых проявлений «позитивной дискриминации».

Норма, запрещающая пропаганду нетрадиционной сексуальной ориентации среди несовершеннолетних, вызывает у российских сексуальных меньшинств активное неприятие отчасти и потому, что является хоть и невнятно сформулированной, но всё же скорее негативной позицией Российской Федерации по данному вопросу.

«Социальная адаптация» как направление правозащитной деятельности ЛГБТ

Ещё одним направлением правозащитной деятельности ЛГБТ является социальная адаптация представителей сексуальных меньшинств, совершивших так называемый «каминг-аут» – открытое и добровольное признание своей альтернативной гендерной идентичности. Её публичный аспект нередко выражается в предоставлении таким лицам особых условий труда, при которых они могут демонстрировать свои отличия без каких-либо ограничений (например, отдельные туалеты для трансгендеров, ослабление требований дресс-кода в отношении ЛГБТ и т.д.).

Например, в период президентства Б. Обамы в США нормативно закрепили право транссексуальных учеников самостоятельно решать, мужской или женской уборной они будут пользоваться. В США и Великобритании появились даже «гендерно нейтральные» уборные специально для этой категории лиц58. Это распоряжение пытались оспорить власти 13 штатов.

Пришедший к власти Д. Трамп отменил императивность этой инициативы, предоставив образовательным организациям возможность самостоятельно устанавливать подобные режимы посещения уборных.

В последние десятилетия сексуальные меньшинства активно продвигают так называемое «управление разнообразием» (Diversity management) – концепцию управления кадровыми ресурсами, которая, помимо соблюдения «антидискриминационного законодательства», посредством привлечения представителей меньшинств к работе якобы даёт компаниям некие «бизнес-преимущества» в глобальном мире.

Вместе с тем в профессиональном сообществе к этой идее относятся скорее скептически из-за отсутствия сколько-нибудь значимых и верифицируемых исследований, подтверждающих преимущества «разнообразия» в коллективах.

«Адаптация» ЛГБТ происходит в том числе в вооружённых силах.

В США в 2010 году был снят запрет на службу в вооружённых силах открытых гомосексуалистов (до этого действовало правило «я не спрашиваю, ты не говоришь»). В 2011 году президент США дал публичное указание всем органам государственной власти США, занятым в сфере международного сотрудничества, содействовать защите прав сексуальных меньшинств за рубежом и регулярно отчитываться о результатах этой работы3.

С 2015 года Пентагон фактически, а с 1 июля 2017 года и юридически снял ограничения на службу трансгендерных солдат и офицеров. Вновь избранный президент Д. Трамп, представляющий консервативные социальные группы, сначала отложил вступление в силу этой нормы, а в августе 2017 года ввёл запрет на службу трансгендеров в вооружённых силах и выделение бюджетных средств на операции по смене пола, вызвав волну негодования ЛГБТ.

Однако уже в декабре 2017 года решение Д. Трампа было заблокировано Федеральным апелляционным судом в Вашингтоне – как нарушающее Конституцию США. В результате трансгендеры официально принимаются на военную службу с 1 января 2018 года.

Ранее в ноябре 2017 года Минобороны США впервые оплатило военнослужащему-транссексуалу операцию по коррекции пола.

В настоящее время общее число американских военнослужащих-трансгендеров, по данным СМИ США, составляет от 2,5 до 7 тыс. человек. Военнослужащих-гомосексуалистов нововведения никак не затронули.

ФРГ также прорабатывает возможность «расширения гендерного разнообразия» в рядах своих вооружённых сил68. Так, в октябре 2017 года впервые в истории бундесвера подполковник-трансгендер Анастасия Бифанг вступил в должность командира 381-го батальона связи и обеспечения. Офицер Бифанг, являющийся членом общества военнослужащих-гомосексуалистов, теперь намерен активно отстаивать права и интересы трансгендеров в армии.

В 2015 году США учредили новую должность – специальный посланник Госдепартамента по правам ЛГБТ, подтвердив тем самым, что защита прав сексуальных меньшинств должна стать политическим приоритетом на долгие годы.

11.19. Президент Б. Обама назначил открытых гомосексуалистов на должности чрезвычайных и полномочных послов в Австралии, Дании, Доминиканской Республике, Испании, а также на посты представителя при ОБСЕ и командующего сухопутными войсками. Активно велась работа по легализации так называемой «квоты» для представителей сексуальных меньшинств на замещение руководящих должностей в органах государственной власти США.

В Бельгии, Люксембурге и Исландии правительства впервые возглавили открытые гомосексуалисты, добившиеся имплементации в национальные правовые системы пакета «антидискриминационных» норм.

До этого о своей гомосексуальности заявляли мэры Берлина, Гамбурга, Парижа, Лондона, Виннипега и ряда других крупных американских и европейских городов, губернатор Сицилии, министры иностранных дел ФРГ и Латвии6, госсекретарь Венгрии.

В октябре 2017 года министр охраны окружающей среды ФРГ Б. Хендрикс первой среди федеральных чиновников зарегистрировала полноценный брак со своей сожительницей В. Возанж.

Признание однополых браков как направление правозащитной деятельности ЛГБТ

Важным индикатором комфорта для сексуальных меньшинств является признание государством однополых браков, предоставляющих те же права, что и традиционные семейные союзы.

За последние несколько лет однополые браки были полностью легализованы в 17 странах–членах ЕС. Основными инициаторами этого процесса выступают страны Северной Европы – Нидерланды, Дания, Норвегия и Швеция, которые фактически узаконили сожительство гомосексуалистов с начала 1980-х годов.

После создания Евросоюза эта инициатива перешла к надгосударственным органам. Так, ещё в 1998 году Европарламент, в ведении которого находится рассмотрение заявлений на членство в ЕС, постановил, что страны, придерживающиеся «гомофобной политики», не могут рассматриваться в качестве кандидатов на вступление.

Сейчас «брак» между лицами одного пола можно зарегистрировать более чем в 20 странах мира, и это число постепенно растёт под политическим давлением ЕС и США. С 1 октября 2017 года к числу таких стран присоединилась ФРГ.

В Израиле после долгих споров и конфликтов местных сексуальных меньшинств с консервативно настроенным государством 17 сентября 2017 года Высший суд справедливости вынес знаковое решение в пользу усыновления детей однополыми парами. Израильское государство должно представить предложения по соответствующей корректировке законодательства не позднее середины 2018 года. Местные ЛГБТ, впервые взявшие верх над консервативным иудейским большинством, рассчитывают на скорое разрешение официальной регистрации таких союзов.

Наметились перемены и в Индии, где гомосексуальные отношения уголовно наказуемы и стоят в одном ряду со скотоложеством и педофилией. Так, в январе 2018 года Верховный суд Индии принял решение до октября 2018 года рассмотреть вопрос о декриминализации однополых связей.

Во многом такие изменения были спровоцированы отнесением в 2015 году Европарламентом однополых браков к естественным и неотчуждаемым правам человека. Еврокомиссии предписано поддерживать некоммерческие организации, отстаивающие права ЛГБТ по всему миру. А МИД Нидерландов в 2016 году даже провозгласил курс на создание «широкой международной коалиции в защиту прав ЛГБТ».

В марте 2018 года ЮНЕСКО ООН приняла «Международное пособие по сексуальному просвещению», содержание которого фактически нацелено на продвижение «гендерного разнообразия» среди детей всех возрастов. Теме гендера посвящены отдельный раздел и ряд практических заданий, которые призваны заставить детей различать «биологический пол» и «социальный гендер». Институт семьи и брака рассматривается исключительно с точки зрения нетрадиционных союзов и их полного тождества по своему статусу и социальной значимости с союзами мужчины и женщины.

Тема однополых браков настолько важна для международного ЛГБТ-движения, что его представители, стремясь убедить общество в целесообразности таких «браков», в своих пропагандистских материалах зачастую опускаются до откровенных фальсификаций.

Примером этого служит опубликованная в декабре 2014 года в авторитетном научном журнале «Science» статья пропагандиста идей ЛГБТ М. Лакура и его соавтора Д. Грина, в которой агитация однополых союзов среди американцев была представлена как в максимальной степени успешная и эффективная. Команда Лакура якобы обнаружила, что слова агитаторов-гомосексуалистов принимались более доброжелательно, чем аргументы гетеросексуальных агитаторов. При этом агитирующие геи и лесбиянки якобы сразу завоёвывали симпатии людей, когда прямо говорили им о своей ориентации.

Агитируемые в свою очередь якобы даже после одной такой встречи по личной инициативе передавали своё позитивное восприятие ЛГБТ своим домочадцам.

В январе 2015 года учёные-социологи Д. Брукман и Д. Калла обнаружили в этом исследовании ряд нестыковок и попытались его повторить. Выяснилось, что исследование проходило с нарушениями и практически полностью было сфальсифицировано. При проверке не удалось даже отчасти достичь описанных результатов. Реальные результаты агитации оказались противоположными заявленным.

Обратившись в компанию, поддержкой которой Лакур якобы воспользовался для изучения предмета, исследователи выяснили, что исследование вовсе не проводилось. Учёные опубликовали позицию о несостоятельности доклада на 27 листах, после чего Д. Грин вынужден был отозвать статью из «Science».

При этом ЛГБТ-сообщество выразило своё возмущение произошедшим, фактически отказавшись от автора, на чьи сфальсифицированные данные ещё недавно ссылалось в своих пропагандистских материалах: координатор гей-пропагандистов Лос-Анджелеса Л. Гардинер сравнила «чудовищный обман Лакура» с супружеской изменой.

11.22. Возможность усыновления детей однополыми парами также носит характер «позитивной дискриминации», поскольку игнорирует убеждения несовершеннолетних, ставит под угрозу их половую неприкосновенность и во многом детерминирует формирование их сексуальной ориентации.

Легализация однополых браков в ряде стран привела к энергичной деятельности органов опеки по «устранению несправедливости» и массовой практике передачи опекаемых государством детей гомосексуалистам.

Например, во Франции, по данным Ассоциации геев и лесбиянок – родителей и будущих родителей, до 250 тыс. несовершеннолетних живут в семьях, где хотя бы один из партнёров является открытым гомосексуалистом. Число детей в зарегистрированных однополых парах оценивается в 20–40 тыс.

Набирает скорость процесс усыновления детей однополыми парами и в ФРГ после распространения всех семейных прав на «партнёрства» представителей ЛГБТ в октябре 2017 года.

«Позитивная дискриминация» является объективным препятствием для проведения серьёзных комплексных исследований здоровья и социального самочувствия таких детей. В ряде стран органами полиции всё же отмечается рост числа преступлений против половой неприкосновенности в отношении несовершеннолетних в таких семьях.

В связи с этим заслуживает внимания исследование М. Регнеруса, доктора социологии, работающего в Техасском университете в Остине (США), «Как отличаются взрослые дети, родители которых имеют однополые отношения».

В исследовании, результаты которого были опубликованы в издании «Social Science Research», приняли участие около 3 тыс. взрослых респондентов, чьи родители состояли в однополых сексуальных отношениях.

Согласно опубликованным данным, 25% воспитанников гомосексуальных родителей имели или имеют венерические заболевания из-за специфического образа жизни. Для сравнения: в благополучных традиционных семьях этот показатель в среднем равен 8%.

До 24% респондентов недавно планировали самоубийство (в традиционных семьях – около 5%). Воспитанники гомосексуалистов значительно чаще обращаются за психологической помощью – 19% против 8%.

Более 30% выросших с матерью-лесбиянкой и 25% выросших с отцом-гомосексуалистом когда-либо были принуждаемы к сексу вопреки их воле, в том числе со стороны родителей (в традиционных семьях – около 8%).

Выявлена корреляция и с маргинальным образом жизни. Так, до 30% выходцев семей с матерью-лесбиянкой являются безработными (в традиционных семьях – около 8%). 69% воспитанников лесбиянок и 57% воспитанников гомосексуалистов сообщили, что их «семья» в прошлом получала государственные пособия (в традиционных семьях – около 17%), а 38% до сих пор живут на пособия. Лишь 26% воспитанников лесбиянок и 34% воспитанников гомосексуалистов имеют работу с полной загрузкой. Среди выросших в традиционных семьях живут на пособие около 10% и более половины трудоустроены на полный рабочий день.

Исключительно важными представляются результаты исследования, касающиеся сексуальной ориентации воспитанников. Несмотря на пропагандистский тезис ЛГБТ об отсутствии влияния воспитания в однополом союзе на гендерную идентичность ребёнка, факты свидетельствуют о том, что более 30% их воспитанников не идентифицируют себя как гетеросексуалов.

Исследование М. Регнеруса вызвало сильный общественный резонанс, после чего автор стал объектом травли со стороны влиятельных объединений сексуальных меньшинств и даже «толерантных» коллег-учёных. Вместе с тем проведённая университетом проверка методологии исследования и ключевых выводов подтвердила её соответствие научным требованиям.

В современной России легализация однополых браков или их аналогов является одной из важных задач объединений сексуальных меньшинств. Вместе с тем в собственно политической сфере драйвером этого процесса выступает только партия «Яблоко», прагматично использующая высокую социальную активность ЛГБТ в целях увеличения своих рейтинговых показателей. Представители «гендерной» и «молодёжной» фракций «Яблока» регулярно выступают в защиту прав сексуальных меньшинств. Кроме того, эта партия неоднократно выдвигала на выборы всех уровней (кроме президентских) кандидатов-трансген-деров и открытых гомосексуалистов.

ЛГБТ-активистов традиционно поддерживают и представители различных леволиберальных движений, например, «Автономного действия», «Комитета за рабочий интернационал», «Левого фронта».

Поддержка идей ЛГБТ осуществлялась и кандидатом в президенты России К. А. Собчак в ходе избирательной кампании в 2018 году. В программе этого кандидата постулировались намерения отменить «закон о гей-пропаганде» и «запреты на сексуальное образование в школах», а также «внести изменения в законодательство, легализующие заключение и расторжение добровольных гражданских союзов между совершеннолетними вне зависимости от их пола и вероисповедания».

В России, где социальное большинство придерживается традиционалистских взглядов на мораль, вопрос легализации однополых браков лежит пока в плоскости лозунгов радикальной оппозиции и политических маргиналов и далёк от практической реализации.

Помощь неблагополучным слоям населения как разновидность деятельности ЛГБТ в России

Правозащитная деятельность в западном её понимании рассматривается российскими сексуальными меньшинствами как факультативная, поскольку вызывает преимущественно негативную реакцию российского общества и в целом воспринимается как провокационная. В связи с этим иностранные ЛГБТ-кураторы в последние несколько лет рекомендуют своим российским партнёрам переключить внимание на менее политизированные и более позитивно воспринимаемые обществом темы – защита женщин и детей от домашнего насилия, помощь инвалидам, сиротам и одиноким пожилым людям98.

Ключевая задача ЛГБТ-движения в России – разрушение института традиционной семьи

Это объясняется тем, что одной из ключевых задач ЛГБТ на правозащитном треке является содействие процессу разрушения в России института традиционной семьи, который представляет собой одну из фундаментальных ценностей российского общества и, следовательно, преграду на пути распространения идей ЛГБТ.

Американские и европейские правозащитные организации прямо заявляют о том, что рассматривают Российскую Федерацию и часть стран бывшего СССР как «государства с патриархальным укладом, нуждающиеся в помощи».

11.27. ЛГБТ-движение в России относительно малочисленно, недостаточно политизированно, непопулярно и пока не имеет пакета «антидискриминационных гарантий» западного образца, вследствие чего не может позиционировать себя в качестве социально значимой политической силы.

Феминизм как драйвер международного ЛГБТ-движения

Предшествующей силой и драйвером международного ЛГБТ-движения являлись и продолжают оставаться феминистские организации, обладающие значительным социальным весом и мобилизационным потенциалом.

Продвижение понятия «гендер» началось с подачи феминистских организаций

Международное феминистское движение имеет более глубокие исторические корни, чем ЛГБТ, и существенно более успешно, поскольку нормы равноправия мужчин и женщин и защиты женщин от дискриминации уже нашли своё отражение в правовых системах большинства стран мира. Феминизм по всему миру прочно вошёл в дискурс не только протестных структур широкого спектра (от анархистов и радикальных художников до трансгуманистов), но и крупных партий и политических сил, находящихся у власти.

Неслучайно продвижение самого понятия «гендер» как идеологического понятия, направленного на ликвидацию различий между полами, началось по инициативе ЛГБТ-крыла феминистских организаций в 1994 году на Каирской международной конференции ООН по народонаселению и развитию и в 1995 году – на Всемирной конференции ООН по положению женщин в Пекине. Позднее «Пекинская платформа действий» 7 была имплементирована в европейское законодательство.

В 1997 году Амстердамский договор ЕС закрепил концепцию Gender Mainstreaming в качестве официальной стратегии.

В 2000 году установление гендерного равенства было провозглашено одной из целей тысячелетия в «Декларации тысячелетия ООН», которую поддержали 189 государств. В 2008 году была принята Декларация ООН по вопросам сексуальной ориентации и гендерной идентичности, авторы которой предсказуемо сместили фокус с защиты прав женщин на поддержку ЛГБТ и безапелляционное продвижение новых подходов к «гендерной идентичности».

Органам государственной власти западных стран трудно что-то возразить эпатажным и провокационным феминистским акциям, поскольку «права женщин» стали одним из идеологических приоритетов в «демократическом мире» задолго до идей толерантности и защиты разнообразных меньшинств. Об этом, например, свидетельствует вялая реакция правоохранительных органов стран Евросоюза на откровенно хулиганское поведение активисток движения «FEMEN», чьи политические цели выходят за границы феминизма.

Это обстоятельство в совокупности с высокой мобили зационной готовностью и политизацией делает феминисток эффективным инструментом для оказания политического давления на органы государственной власти. Причём сами европейцы и американцы, поддерживая радикальные акции фем-движения за рубежом, далеко не всегда одобряют подобное поведение в своей стране.

Так, в январе 2017 года кандидат в президенты США Х. Клинтон при финансовой поддержке Фонда Сороса использовала феминистское движение для дестабилизации обстановки в период инаугурации избранного президента Д. Трампа. Организованный тогда «женский марш» стал самой крупной акцией протеста в США с 1980-х годов, собрав около 100 тыс. участников. Аналогичные мероприятия феминисток прошли в Аккре, Бангкоке, Барселоне, Берлине, Бристоле, Веллингтоне, Женеве, Загребе, Калькутте, Лондоне, Мадриде, Марселе, Нью-Йорке, Париже, Праге и Стокгольме – всего в 66 странах мира.

Ранее, в октябре 2016 года, высокая эффективность феминистских акций была продемонстрирована в Польше, когда в акции «чёрный протест», охватившей большинство воеводств страны, приняло участие около 70 тыс. феминисток и анархисток, добившихся отклонения Сеймом законопроекта о запрете абортов.

Феминистское движение в России зачастую финансируется теми же иностранными организациями, которые поддерживают ЛГБТ: фондами «Открытое общество» (Сорос, США), «Макартуров» (США), им. Розы Люксембург (ФРГ), им. Фридриха Эберта (ФРГ), им. Генриха Бёлля (ФРГ), Агентством США по международному развитию (USAID) и другими. Развитие феминизма рассматривается ими как важный инструмент для демонтажа российского «патриархального общества».

В России широко известны направленные против консервативных и патриархальных ценностей (в первую очередь традиционной семьи), а также против действующей власти громкие акции групп «Война» и «Pussy Riot», получившие значительную информационную поддержку в зарубежных СМИ.

В основном феминистские и подобные им акции, проводимые в России, не являются масштабными. Последняя громкая акция прошла в феврале 2017 года, когда представители фем-движения с присоединившимися к ним ЛГБТ и либертарианцами провели в Москве митинг против декриминализации мер физического воспитания («закона о шлепках»), собравший около 100 человек.

Тем не менее феминистские идеи, несмотря на сопротивление общественности, последовательно закрепляются в российском информационном поле. Например, популярная российская социальная сеть «Одноклассники» присоединилась к информационной кампании против гендерного насилия под руководством организации «ООН-женщины», которая использует эту интернет-площадку для привлечения внимания россиян к риторике фем-активистов.

При многих российских вузах с середины 1990-х годов официально действуют «центры гендерных исследований», сначала занимавшиеся проблемами «женской адаптации», а потом и продвижением «гендерного дискурса» в научное сообщество Российской Федерации.

Как представляется, научная и просветительская деятельность центров охватила за прошедшие годы тысячи молодых людей, способствуя их переходу на позиции «гендерной толерантности».

В мусульманских регионах России уже более 20 лет «умеренными» феминистскими структурами («Женщины Алании», «Союз женщин Дагестана», «Независимый социальный женский центр», «Центр гендерной политики» и т.п.) ведётся работа по «раскрепощению» – проводятся тренинги, занятия, реализуются программы «психологической реабилитации». На регулярной основе под видом различных гуманитарных проектов проводятся исследования положения российских женщин, результаты которых публикуются за рубежом.

Их ключевые тезисы:

• российские женщины (особенно проживающие на Северном Кавказе) являются одной из наиболее бесправных и угнетённых социальных групп, постоянно сталкивающейся с дискриминацией и домашним насилием;
• российские органы государственной власти фактически не занимаются защитой прав женщин, предпочитая игнорировать «многочисленные факты притеснений»;
• семейная и демографическая политика России является сексистской по своему содержанию и не соответствует «мировым стандартам»;
• только просветительская работа, направленная на изменение «средневековых» общественных ценностей, может привести к улучшению положения российских женщин и иных «дискриминируемых групп» (например, ЛГБТ).

ЛГБТ-движение активно использует феминизм для продвижения своих инициатив

Таким образом, можно уверенно прогнозировать, что в правозащитной сфере российские сторонники ЛГБТ в ближайшие годы будут активно использовать возможности феминизма для продвижения законодательных, политических и информационно-пропагандистских инициатив, направленных на разрушение института традиционной семьи и традиционных социальных ролей. Согласно замыслу, их должны заменить «свободные полигендерные семейные союзы», ориентированные не на рождение и воспитание детей, а на повышение качества жизни.

ЛГБТ-структуры в России и источники финансирования

В 2017 году отмечается рост финансовой поддержки деятельности по защите «уязвимых социальных групп» со стороны профильных американских фондов, специализирующихся на защите интересов ЛГБТ.

Например, по информации СМИ, почти в два раза увеличилось финансирование российских некоммерческих организаций со стороны «Arcus Operating Fund» (c 6,7 млн рублей в 2016 году до 13,1 млн рублей в 2017 году) и «All Out Fund» (с 1,2 млн рублей в 2016 году до 7,3 млн рублей в 2017 году). Основным грантопо-лучателем стал «Благотворительный фонд социально-правовой помощи «Сфера»», принявший в прошлом году от иностранных спонсоров более 100 млн рублей.

Фонд «Сфера» в настоящее время выполняет посреднические функции, распределяя грантовые средства между наиболее активными организациями российских сексуальных меньшинств, работе которых в известной степени мешают российские законы об иностранных агентах.

Со слов директора фонда И. Кочеткова, в 2015 году на помощь «пострадавшим представителям сексуальных меньшинств» было выделено 500 тыс. евро, в 2016 году – около 700 тыс. евро, в 2017 году – около 1 млн евро.

С учётом закона об иностранных агентах российское ЛГ-БТ-движение стремится совершенствовать свои структуры, делая их деятельность менее прозрачными для органов государственной власти контрольно-ревизионного профиля.

Для этих целей в начале 2016 года был создан так называемый «Московский комьюнити-центр» (МКЦ, «общественная приёмная ЛГБТ»), занимающийся оказанием психологической и консультативно-правовой помощи лицам нетрадиционной сексуальной ориентации. Вместе с тем его более масштабная задача – реализация различного рода программ по укреплению и увеличению круга сторонников равноправия ЛГБТ-сообщества.

МКЦ формирует попечительский совет, в состав которого должны войти российские представители бизнес-элиты, известные деятели культуры и спорта, разделяющие «ценности разнообразия», а также консалтингового центра для оказания содействия стартапам ЛГБТ-предпринимателей и трудоустройству представителей сексуальных меньшинств.

Фактически речь идёт о создании некоего аналога инкубатора, помогающего реализации наиболее перспективных проектов ЛГБТ-бизнесменов в обмен на лояльность и материальную поддержку в будущем. Как представляется, инициаторы проекта хотят создать сексуальным меньшинствам собственно российскую ресурсную базу, постепенно сделав их работу менее зависимой от иностранных грантов.

Социальное недовольство «позитивной дискриминацией» и идеями ЛГБТ

Следует отметить, что практика «позитивной дискриминации», выражающаяся в фактическом принуждении социального большинства к принятию неприемлемого (аморального) для него общественного поведения, вызывает в самих западных странах сильное сопротивление.

Пропаганда идей ЛГБТ вызывает сопротивление в самих западных странах

Например, в США поддерживающие ЛГБТ федеральные власти долгие годы «боролись с гомофобией» судебных и законодательных органов ряда штатов, которые, оставаясь оплотом протестантских ценностей, до последнего противостояли попыткам имплементации в региональное законодательство «расширенного пакета гарантий» сексуальных меньшинств (см. дело «Обергефелл против Ходжеса»).

Потребовалось восемь лет президентства Б. Обамы, провозгласившего защиту интересов ЛГБТ одним из приоритетов своего президентства, чтобы сломить оставшиеся очаги сопротивления в южных штатах. Однако государственное принуждение, сколь сильным бы оно ни было, не может в одночасье изменить мировоззрение и ключевые ценности миллионов людей, ассоциирующих себя с разными христианскими конфессиями.

Уже упомянутое давление на традиционные религии (см. п. 9.) с параллельной абсолютизацией релятивизма и идеей «терпимости» вынуждают людей сильно ограничивать свою публичную реакцию на происходящее, но отнюдь не означают их внутреннего согласия с ним.

Об этом, например, свидетельствует широкая общественная поддержка уже упомянутой Б. Штуцман, на счёт которой сочувствующие перевели сумму, в десятки раз превышающую назначенный ей штраф.

Д. Трамп одержал маловероятную победу в выборах вопреки травле СМИ и многочисленных ультралиберальных структур, опираясь на поддержку религиозных и консервативных слоёв американского населения.

Правоохранительные органы США зафиксировали в 2017 году существенный рост преступлений и насилия по отношению к миноритарным группам. Так, в Нью-Йорке рост таких преступлений составил 24%, в Чикаго – 20%, в Филадельфии – 50%, в столичном Вашингтоне – 62%. По данным полиции, ЛГБТ стали объектами более чем 10% преступлений на почве ненависти.

Такой рост отчасти объясняется ужесточением законодательства в сфере защиты прав меньшинств. Вместе с тем он также является проявлением протеста в противоправных формах против «позитивной дискриминации» со стороны наиболее радикальных слоёв общества.

Жаркие общественные баталии развернулись и в Израиле, где всё ближе окончательная легализация однополых браков. Этот вопрос стал ещё одним камнем преткновения между религиозно и светски настроенными израильтянами. Представители ортодоксальных кругов даже ввели в оборот характеризующий «позитивную дискриминацию» термин «ЛГБТ-террор». В Евросоюзе ряд косвенных признаков также указывает на недовольство общества политикой ЕС, по примеру США жёстко насаждающего элементы «позитивной дискриминации» в пользу мигрантов и сексуальных меньшинств. К ним, в частности, можно отнести усиление позиций евроскептиков и национал-демократов в национальных парламентах и в Европарламенте145, нежелание подчиняться подобным директивам некоторых стран Восточной Европы, углубление внутренних противоречий в элитах государств-доноров.

ЛГБТ как предмет противоречий между элитами и социальным большинством на Западе

Таким образом, в западном мире усиливаются противоречия между позицией элит, с одной стороны, и мировоззренческими установками крупных традиционалистских социальных групп, с другой. В целом это чревато как возможным изменением политического ландшафта в целом ряде стран с развитыми демократическими институтами, так и дальнейшим охлаждением отношений между союзниками по НАТО, для которых соблюдение блоковой дисциплины всё чаще начинает оборачиваться падением электоральной поддержки.

Стратегический курс на поддержку ЛГБТ последовательно подрывает консенсус между элитами и обществом на Западе

Менее очевиден тот факт, что успешная интеграция ЛГБТ-компонентов в правовые нормы стран Запада и институциональное закрепление за сексуальными меньшинствами привилегированного статуса, фактически неприкосновенности, делает западные элиты заложниками курса, взятого предшественниками, и сокращает пространство для возможного политического манёвра.

Отнесение всё более непопулярных вследствие «позитивной дискриминации» «ценностей разнообразия» фактически к числу основ конституционного строя делает его менее устойчивым, продолжает расшатывать основы консенсуса между элитами и обществом, создаёт уязвимость, которой могут воспользоваться представители старой и новой радикальной оппозиции, идущей в большую политику.

Сфера культуры и развлечений

Исторически ЛГБТ уделяли повышенное внимание сферам культуры, искусства и моды, рассматривая их как важные инструменты формирования комфортной социальной среды.

Ключевым направлением здесь является внедрение «антидискриминационных» стандартов в деятельность творческих сообществ и соответствующую государственную политику.

Киноиндустрия и игровое кино

Наиболее характерно это проявилось в киноиндустрии, которая с момента депатологизации гомосексуальности прошла на Западе следующие основные вехи:

• восстановление деловой репутации киноактёров и кинорежиссёров, совершивших «каминг-аут»;
• внедрение в киносценарии эпизодов, связанных с жизнью гомосексуалистов;
• создание авторского кино, полностью посвящённого ЛГБТ-проблематике;
• формирование «общественного признания» таких лент посредством их номинирования на престижные награды кинокритиков;
• создание массового кино, частично или полностью посвящённого жизни сексуальных меньшинств, с задействованием киноактёров, являющихся открытыми гомосексуалистами;
• продвижение в массовом кино трансгендерной проблематики и активное задействование трансгендерных актёров.

Следуя логике событий, можно сказать, что следующими этапами «борьбы с гомофобией» в киноиндустрии станет «общественное признание» массового кино о жизни ЛГБТ, которое уже началось с середины 2000-х годов, а затем и «позитивная дискриминация» в этой сфере.

Несмотря на то что первый международный ЛГБТ-кинофестиваль прошёл в Сан-Франциско (США) в 1977 году, где с тех пор проводится ежегодно, наибольший вклад в развитие и признание авторского кино о сексуальных меньшинствах внесли страны Западной Европы.

Так, в 1987 году в рамках Берлинского кинофестиваля была учреждена кинопремия «Тедди», которая с тех пор присуждается ежегодно за лучший фильм о жизни гомосексуалистов. В 2010 году по этому же пути пошли организаторы более престижного Каннского кинофестиваля, создавшие аналогичную тематическую секцию и новую награду – «Квир-пальмовую ветвь».

В Великобритании с 1986 года ежегодно проводится Лондонский ЛГБТ-кинофестиваль, в 2007 году учреждена тематическая кинопремия «Iris Prize» Международного кинофестиваля в Кардиффе. Аналогичные квир-кинофестивали проводятся в Австралии, Австрии, Бельгии, Германии, Испании, Италии, Канаде, Нидерландах, Норвегии, Франции, Чехии, Швейцарии, Швеции, Японии и иных экономически развитых странах.

«Стандарт разнообразия» вынуждает режиссёров отражать тему ЛГБТ в массовом кино

Тематика ЛГБТ продвигается в массовом кино также Британской академией кино и телевизионных искусств (BAFTA) и Американской академией кинематографических искусств и наук (AMPAS), которые оказывают сильное влияние на мировой кинематограф.

Так, в декабре 2016 года BAFTA заявила о введении «стандарта разнообразия» (Diversity Standard). С 2019 года все британские киноработы, претендующие на призы академии в номинациях «за лучший национальный фильм» и «за лучший дебют сценариста, режиссёра или продюсера», должны отвечать «требованиям разнообразия». В частности, актёрский состав и члены съёмочной группы должны являть собой всё «расовое и гендерное разнообразие», включать в себя такие «недостаточно представленные» социальные группы, как этнические меньшинства, инвалиды и ЛГБТ.

Новый стандарт охватывает ключевую часть сценаристской, режиссёрской и продюсерской работы:

• написание сценария и выбор основной темы картины;
• подбор актёров и их присутствие на экране;
• участие в работе съёмочной группы;
• управление проектом и его продвижение;
• расширение и развитие целевой аудитории.

Принятие стандарта фактически обязывает сценаристов, продюсеров и кинорежиссёров затрагивать ЛГБТ-проблематику в своих проектах, а также расширять участие в кинокартинах актёров из числа открытых гомосексуалистов и трансгендеров.

Новый стандарт поддержали крупнейшие британские меди-ахолдинги – Channel Four Television Corporation и British Broadcasting Corporation (BBC). Таким образом, требования «разнообразия» в ближайшем будущем могут распространиться и на английское телевидение.

В июле 2017 года на эту инициативу откликнулся и Британский комитет рекламных стандартов (ASA, независимый регулятор рекламной практики), который заявил о неприемлемости «гендерных стереотипов» в рекламной продукции. Так, реклама не должна преподносить разные виды деятельности как подходящие только мужчинам (например, воин) или женщинам (например, мать), поскольку это «способствует возникновению у целевой аудитории таких представлений о взрослых и детях, которые могут ограничивать их собственное восприятие самих себя и то, как их видят другие».

ASA рекомендовал своей дочерней организации – Комитету по рекламной практике (CAP, отвечает за разработку и внедрение кодекса рекламной деятельности) – учесть эту позицию при разработке новых стандартов, вступающих в силу в 2018 году.

США сделали акцент на буквальном «общественном признании» массового кино о жизни сексуальных меньшинств.

Фактически все высокобюджетные американские фильмы, посвящённые жизни ЛГБТ, были отмечены кинопремией «Оскар» – «Горбатая гора» в 2006 году, «Харви Милк» – в 2009 году, «Одинокий мужчина» – в 2010 году, «Далласский клуб покупателей» – в 2014 году. В начале 2017 года эта тенденция получила своё дальнейшее развитие. Так, фильм о чернокожем наркоторговце-гомосексуалисте «Лунный свет» был отмечен сразу тремя наградами «Оскар» в номинациях «лучший фильм», «лучший актёр второго плана», «лучший адаптированный сценарий», а также номинирован ещё на пять «Оскаров». До этого «Лунный свет» уже получил несколько наград на других кинофестивалях США.

В 2017 году Американская киноакадемия приняла заявку на участие в конкурсе в номинациях за лучшую мужскую и женскую роли второго плана фильма «Исповедь бабника», в котором «актёр-мультисексуал» К. Мантл сыграл транссексуала-проститутку. Несмотря на то, что эта кинокартина так и не была номинирована на «Оскар», американские ЛГБТ-активисты оценили произошедшее как «безусловную победу и своеобразный прецедент», который должен открыть доступ к высоким кинопремиям актёрам-трансгендерам, играющим по сути самих себя.

Эксперты отмечают стабильное увеличение числа высокобюджетных фильмов о транссексуалах. Например, до 2008 года на Западе снималось не более пяти таких картин в год, в 2011– 2013 годах – около 10, в 2014–2016 годах – уже более 15 кинолент.

О наличии определённого алгоритма продвижения интересов сексуальных меньшинств в киносфере свидетельствуют примеры других относительно консервативных стран – КНР (Пекинский квир-фестиваль, проводится с 2001 года), Израиля (TLVFest, проводится с 2006 года), Польши (с 2009 года), Индии (Kashish Mumbai Film Festival, проводится c 2010 года), Турции (Pembe Hayat Pink KuirFest, проводится с 2011 года).

Российский кинематограф также движется в этом направлении, находясь на стадии общественного признания авторского кино и ежегодной организации тематических ЛГБТ-кинофести-валей. Так, квир-кинофестиваль «Бок о бок» проводится в России ежегодно с 2007 года.

Очевидно, что введение «стандарта разнообразия» в киноиндустрии Великобритании и США неминуемо приведёт к массовому внедрению в кинопрокат стран с традиционными ценностями кинопродукции, содержащей в себе скрытую или явную пропаганду жизни сексуальных меньшинств. С учётом зависимости кинопрокатных систем большинства стран от англо-американского контента и действия во многих из этих стран ограничений на пропаганду ЛГБТ среди населения это может привести к конфликтам в отрасли, а также создать новый повод для масштабных обвинений государств в цензуре.

Анимационное кино

Идеи ЛГБТ укрепляются и в сфере анимационного и детского кино.

Вплоть до 2015 года американские ЛГБТ активно критиковали крупнейшую анимационную студию США The Walt Disney Company168за «недостаточную представленность» гомосексуальных героев в её мультипликационных лентах.

Как результат, уже в 2016 году в картине «В поисках Дори» авторы официально представили первого в истории американской анимации персонажа-трансгендера. Сейчас студия работает над новым анимационным сериалом для детей дошкольного и школьного возраста «Doc MсStaffns», где у одного из главных героев однополые родители. Разработчики с гордостью заявляют о привлечении к озвучке ряда персонажей открытых гомосексуалистов. Сериал будет транслироваться на международном детском телеканале Disney Junior, вещающем и в России.

В 2017 году вышел ремейк фильма «Красавица и чудовище», отличающийся от оригинального сценария, помимо прочего, наличием персонажа-гомосексуалиста (вследствие этого в России лента пошла в прокат с ограничением «16+»).

Это же касается второго сезона подросткового сериала «Andi Mack», где главная героиня и её лучший друг влюбляются в одного и того же мальчика. Основная аудитория сериала – дети 10–13 лет.

В 2017 же году в США вышел ориентированный на молодёжную аудиторию фильм «Могучие рейнджеры», основанный на одноимённом телесериале. Новацией фильма стал супергерой-гей.

Практика показывает, что возрастные ограничения, соблюдаемые кинопрокатчиками, зачастую игнорируются родителями, вследствие чего подобная анимационная продукция, вызывающая повышенный интерес уже в силу этих противопоказаний, получает широкое распространение среди несовершеннолетних.

Компьютерные игры и мобильные приложения

Ещё одним каналом опосредованного влияния на формирование сексуальной ориентации несовершеннолетних в последние годы стали компьютерные игры и мобильные приложения.

Разработчики всё чаще идут навстречу призывам ЛГБТ к «формированию многообразия» в игровом мире, превращая персонажей-трансгендеров и гомосексуалистов в «визитную карточку» своих разработок.

Так, практически во все крупные игровые проекты последних лет были добавлены однополые браки, персонажи и игровые задания, ориентированные исключительно на ЛГБТ-аудиторию: «Gone Home и Last of Us» (2013 год), серия игр «Dragon Age» (с 2014 года), «Assassin’s Creed Syndicate» (2015 год), «FIFA 17» (2016 год), «Mass Effect: Andromeda» (2017 год).

Аналогичная ситуация наблюдается в охватывающих миллионы игроков многопользовательских играх: «World of Warcraft», «The Secret World» и «Overwatch». Например, летом 2017 года в проекте «Spatoon 2» впервые в истории онлайн-игр началась стихийная информационная кампания пользователей в поддержку ЛГБТ-геймеров.

Нельзя забывать и о том, что игровое сообщество воспринимается участниками движения «Social Justice Warriors» (SJW, см. п. 11.13.) как один из наиболее важных треков борьбы за «справедливость». Наиболее ярким примером такой деятельности является «#GamerGate» – цепь скандалов в среде игровых журналистов и разработчиков игр, растянувшаяся на несколько лет и сопровождавшаяся массовой травлей «недостаточно толерантных» крупных представителей геймерского сообщества.

Поскольку общественное признание, как уже отмечалось, является одной из стадий продвижения гомосексуальной тематики в сфере развлекательных медиа, американские сексуальные меньшинства в 2013 году учредили ежегодную международную игровую выставку «GamerX», в ходе которой специальной премией отмечаются «ЛГБТ-ориентированные» игровые проекты.

Процесс признания ЛГБТ в этой сфере не смогли обойти стороной и крупные производители игровых устройств и контента. Так, в 2017 году компания PlayStation, очевидно в политических целях, вошла в число спонсоров ЛГБТ-фестиваля «London Pride».

Несмотря на то что подобные видеоигры имеют возрастное ограничение «16+», это практически не сказывается на их распространении среди более молодых подростков и детей, составляющих основную целевую аудиторию. Этому способствует и то, что родители часто не обращают внимания на соответствующую маркировку игровой продукции или не придают ей особого значения.

Одна из крупнейших социальных сетей мира Facebook поддержала «гендерное разнообразие» ещё в 2014 году, предложив своим пользователям из США выбрать и указать свой гендер из более чем 50 вариантов.

Ещё одним важным фактором эффективности ЛГБТ-пропаганды в IT-сфере стало фактическое присоединение транснациональной компании Google к «стандарту разнообразия».

В сентябре 2017 года платформа Google Play (один из крупнейших в Интернете электронных магазинов мультимедиа-контента, принадлежащих компании) объявила о реализации программы «Infnite Deviation: Games», целью которой является увеличение гендерного и расового разнообразия в игровой индустрии. Программа направлена на привлечение в сферу производства развлекательного контента представителей миноритарных социальных групп.

Игровые дизайнеры и разработчики из числа представителей сексуальных меньшинств теперь могут представить свои проекты на оценку экспертам Google Play. В случае успешного отбора такие работы запустят в производство и будут продвигать при помощи платформы, имеющей аудиторию в сотни миллионов пользователей по всему миру.

Google активно продвигает ЛГБТ-ценности в том числе посредством «позитивной дискриминации», за что, несмотря на высокие зарплаты и хорошие условия труда, становится объектом критики со стороны своих сотрудников.

В августе 2017 года старший инженер Google Д. Дэймор распространил по корпоративной почте свой манифест под названием «Google’s Ideological Echo Chamber», который быстро попал в Интернет, будучи поддержан частью сотрудников. В нём автор обвинил компанию в открытой дискриминации сотрудников с консервативными взглядами и ограничении идеологического разнообразия в пользу гендерного.

Д. Дэймор был уволен из Google «за нарушение корпоративной этики», однако предсказуемо получил поддержку консервативных слоёв населения и даже предложение поработать в Wiki Leaks от Д. Ассанджа.

Присоединение больших интернет-компаний к «стандарту разнообразия» по своей значимости превосходит даже аналогичные процессы в западной киноиндустрии, поскольку затрагивает сферу, которая большинством стран с консервативными ценностями регулируется лишь условно или не регулируется вообще. Так, если механизм признания интернет-ресурсов экстремистскими с последующей их блокировкой через провайдеров во многих странах отработан, то механизм изучения, экспертизы и блокировки распространяемых через электронные торговые площадки компьютерных игр и мобильных приложений отсутствует и маловероятен.

Театр

Следует отметить, что существующий в Российской Федерации нормативный запрет на пропаганду нетрадиционной сексуальной ориентации среди несовершеннолетних и невысокий интерес общества к этой теме обусловили значительно большую представленность ЛГБТ-проблематики в российской театральной сфере, чем в кинематографе.

Во многом это связано с прозападной ориентацией отечественных театральных режиссёров новой волны, активно внедряющих в свои постановки элементы «гендерной идеологии» под лозунгом «актуализации театрального искусства».

Здесь они движутся в фарватере стран Запада, где порнография давно считается самостоятельным направлением искусства, а различные гибридные проекты пользуются устойчивым одобрением кураторских структур и критиков.

Если в 1990–2000-е годы подобные постановки можно было увидеть на российской сцене преимущественно в исполнении иностранных творческих коллективов, приглашаемых в рамках небольших театральных фестивалей и вследствие этого имевших ограниченную аудиторию, то в последние годы в нашей стране появились театры, специализирующиеся именно на таких провокационных постановках. Например, резонанс получили постановки в таких театрах, как «Гоголь-центр», «Пермский академический Театр-Театр», «Театр наций», «Театр.doc», «Сатирикон». Наибольший скандал за последнее время вызвала постановка в Большом театре балета «Нуреев», посвящённая одному из символов гомосексуализма ХХ века.

С 2010 года российские ЛГБТ-организации начали создавать «квир-театры»191 и театральные кружки, которые, следуя задумке инициаторов, могут уже в краткосрочной перспективе стать площадками для постепенной популяризации в общественном сознании россиян «ценностей толерантности».

Модельный бизнес и журналы

2010-е годы ознаменовались массовым признанием моделей-трансгендеров ведущими модными журналами и рекламными агентствами.

Трансгендеры появились на обложках таких крупных международных журналов, посвящённых моде, как «Vogue», «Elle», «Marie Claire», а также «Men’s Health», и были задействованы в рекламе продукции многих модных домов, компании Coca-Cola и транснациональных сетей фаст-фуда.

В 2015 году в Нидерландах победителем реалити-шоу «Топ-модель по-нидерландски» впервые был избран 20-летний трансгендер Л. Ламерс.

В октябре 2017 года «девушкой месяца» журнала «PlayBoy» впервые стал модель-трансгендер.

Эта тенденция отразилась и на издательской политике научно-популярных журналов.

Так, январский номер американской версии журнала «National Geographic» за 2017 год был целиком посвящён проблеме социализации детей-транссексуалов. В выпуск под заголовком «Гендерная революция» вошли 80 интервью с подобными подростками.

Несмотря на массовую критику постоянных читателей, исполнительный директор журнала С. Голдберг заявила, что «гордится этим номером, «National Geographic» будет продолжать освещать ЛГБТ-проблематику через призму науки, социальных систем и истории цивилизации».

Сфера медицины

Депатологизация гомосексуальности

Здравоохранение уже более 60 лет остаётся объектом повышенного внимания со стороны международного ЛГБТ-сообщества, общественное признание которого на Западе во многом произошло благодаря серии последовательных уступок, сделанных медицинской отраслью под давлением сексуальных меньшинств. Так, американская психиатрическая наука вплоть до 1960-х годов рассматривала гомосексуализм как разновидность психического расстройства, предполагающего лечение пациента с помощью электросудорожной терапии, гипноза, психоаналитической терапии и других методов. Примечательно, что после лечения у многих пациентов снижалось сексуальное влечение к лицам своего пола, а некоторые даже создавали традиционные семьи.

В 1960-е годы в США заметно активизировалась общественная дискуссия о том, является ли гомосексуализм болезнью. В 1963 году Нью-Йоркская медицинская академия даже инициировала специальное междисциплинарное исследование, результаты которого подтвердили болезненную природу гомосексуальности.

К началу 1970-х годов ЛГБТ-движение в США развернуло широкую протестную активность, требуя признать гомосексуальность психологической нормой.

Так, в 1969 году в Нью-Йорке более 2000 гомосексуалистов приняли участие в массовых беспорядках, начавшихся после визита полиции в один из местных гей-баров. После этого появились первые общественные организации, открыто выступавшие за легализацию ЛГБТ и занимавшиеся организацией гей-парадов и иных подобных протестных и резонансных мероприятий, которые были призваны «легализовать» эту тему в информационном пространстве.

В результате в 1973 году правление Американской психиатрической ассоциации под сильным информационно-политическим давлением сексуальных меньшинств проголосовало за исключение гомосексуальности из списка психических болезней. В 1974 году США официально исключили гомосексуальность из «Диагностического и статистического руководства по психологическим расстройствам».

Вплоть до 1990-х годов США оставались единственным государством, чья система здравоохранения рассматривала гомосексуальность как психологическую норму.

Однако даже в этой стране определённая часть научного сообщества рассматривала и продолжает рассматривать гомосексуальность как заболевание, которое поддаётся лечению. Так, в 1992 году группа американских психиатров и психотерапевтов основала Национальную ассоциацию по изучению и терапии гомосексуализма (NARTH), предлагающую помощь всем желающим гомосексуалистам.

С 2010-х годов эксперты по «гендерным вопросам» стали говорить о сексуальной ориентации как об осознанном выборе индивида

Настойчивая деятельность американских ЛГБТ по депа-тологизации гомосексуальности привела к постепенному пересмотру её природы сначала на международном уровне, а потом – в национальных медицинских системах ряда развитых стран. Так, в 1992 году гомосексуальность была исключена Всемирной организацией здравоохранения ООН из «Международной классификации болезней» голосованием с перевесом в один голос204. В 1994 году эту позицию приняла Великобритания, в 1995-м – Япония, в 1999-м – Россия, в 2001-м – КНР.

Примечательно, что вплоть до 2000-х годов международное ЛГБТ-сообщество в вопросе о природе гомосексуальности придерживалось подхода о её врождённом характере, согласно которому в любой популяции животных некоторую часть (до 3%) составляют гомосексуалисты. Соответственно, стратегия ЛГБТ долгое время основывалась на защите прав лиц, дискриминируемых уже по факту рождения гомосексуалистами.

При этом о приобретённой форме гомосексуальности долго не говорили, рассматривая её в контексте «экспериментов» и «сексуальной свободы». Однако депатологизация гомосексуальности и введение уголовного преследования за «гомофобию» в странах Запада снизили актуальность подобного подхода. С 2010-х годов эксперты по «гендерным вопросам» всё чаще стали говорить уже не о врождённом характере сексуальной ориентации, а об осознанном выборе индивида, ставшем возможным вследствие раскрепощения общества и растабуирования гомосексуальной проблематики.

В 2011 году Американская ассоциация психиатров признала «флюидность» (изменчивость) сексуальной ориентации медицинским фактом.

В этом контексте заслуживают внимания результаты проведённого в 2015 году социологического опроса международного исследовательского центра «YouGov», посвящённого гендерной идентичности жителей Великобритании. Были опрошены 1632 человека, которым предложили охарактеризовать свой гендер как абсолютную и относительную (по шкале от гетеросексуальности через гомосексуальность до бисексуальности) характеристики.

В абсолютных показателях 89% опрошенных назвали себя гетеросексуалами, 6% – гомосексуалами, 2% – бисексуалами и т.д. Значительно больший интерес представляют собой ранжированные по возрастным группам ответы респондентов, оценивающих свой гендер по шкале.

Так, в возрасте 60 и более лет абсолютными гетеросексуалами назвали себя 88% респондентов, в возрасте 40–59 лет – 78%, в возрасте 25–39 лет – уже 58%, а в возрасте 18–24 года – только 46% опрошенных.

Таким образом, около половины молодых британцев чувствуют, что двигаются (или допускают, что могут двигаться) от гетеро-сексуальности к бисексуальности, и это затруднительно объяснить чем-либо, кроме широко распространяемых в молодёжной среде идей ЛГБТ.

Само ЛГБТ-сообщество и поддерживающие его профессиональные медицинские объединения рассматривают гомосексуальность уже как социально приобретённую форму «гендерной идентичности», критически зависимой от «сексуального воспитания» и «антидискриминационных» правовых норм.

Несмотря на принципиальную разницу озвученных подходов, сексуальные меньшинства продолжают активно эксплуатировать тезис о врождённой сексуальной ориентации, считая его более выгодным для себя.

Поддержка больных ВИЧ и СПИДом

Другим ключевым направлением деятельности ЛГБТ в сфере здравоохранения являются профилактика ВИЧ и СПИДа, изначально получивших широкое распространение именно среди сексуальных меньшинств.

Информационная политика последних на этом направлении преследует следующие ключевые цели:

• разрушение сложившейся в общественном мнении ассоциации ЛГБТ с ВИЧ-заболеваниями («СПИД – болезнь гомосексуалистов»);
• внедрение в ЛГБТ-среду использования средств защиты от болезней, передающихся половым путём, в качестве безусловного стандарта;
• формирование имиджа сексуальных меньшинств как общественных партнёров всех крупных проектов, направленных на борьбу с распространением ВИЧ, лечение и социализацию ВИЧ-инфицированных людей;
• создание комфортных социально-психологических условий для дискордантных однополых пар, в которых один партнёр – носитель ВИЧ, а второй полностью здоров.

ЛГБТ-сообщества встроились в работу международных организаций по борьбе с распространением ВИЧ и СПИДа

Результатом такой пропаганды стало встраивание ЛГБТ-сообщества в работу многочисленных международных фондов и некоммерческих организаций, занимающихся борьбой с распространением ВИЧ и СПИДа, с целью использования их в качестве средства для ведения «просветительской» деятельности на территории «нетолерантных» государств, а также получения дополнительного финансирования.

Так, большинство крупных международных организаций, действующих в этой сфере (Глобальный фонд для борьбы со СПИДом, туберкулёзом и малярией, «Врачи без границ», СПИД-фонд Элтона Джона, фонд «Keep Child Alive» и «Youth AIDS»), поддерживают ЛГБТ-ценности, а также оказывают содействие организациям сексуальных меньшинств.

На территории Российской Федерации с 2002 года подобные программы реализуются в рамках проекта «LaSky», объединяющего сеть некоммерческих ЛГБТ-организаций правозащитного и информационного профилей. По состоянию на 2017 год проект реализуется в 18 субъектах Российской Федерации, включая Москву, Санкт-Петербург, Нижегородскую область, Республику Татарстан и Красноярский край.

Изначально «LaSky» спонсировался фондом Population Services International (штаб-квартира в Вашингтоне, действует с 1970 года, финансируется Агентством США по международному развитию, Департаментом по международному развитию Великобритании, ЮНИСЕФ и рядом других международных структур).

В 2009 году в России для управления проектом был создан профильный благотворительный фонд «Поддержка социальных инициатив и общественного здравоохранения», получающий помощь от Европейского союза, Шведского агентства по международному развитию, Глобального фонда для борьбы со СПИДом, туберкулёзом и малярией.

Фонд является также членом Евразийской коалиции по мужскому здоровью, объединяющей 57 организаций из 13 стран бывшего СССР и поддерживаемой структурами ООН. Следует отметить, что, несмотря на значительные усилия профильных организаций и их партнёров из ЛГБТ-структур по борьбе с распространением ВИЧ среди мужчин-гомосексуалистов, ситуация с заболеваемостью продолжает оставаться сложной. Например, в России в зависимости от субъекта Федерации поражённость ВИЧ-инфекцией этой социальной группы составляет от 7% до 23%. С 2010 года число заразившихся на постсоветском пространстве выросло более чем на 60%, а число смертей в связи со СПИДом – на 38%.

Во второй половине 2017 года произошла активизация деятельности организаций–партнёров ЛГБТ в этой сфере. Например, представители СПИД-фонда Элтона Джона под предлогом эпидемии ВИЧ в Восточной Европе и Центральной Азии (главным образом в России, где, по их данным, живут до 80% ВИЧ-инфицированных всего этого региона) заявили о намерении создать профильную организацию, ориентированную преимущественно на постсоветское пространство. Учредитель фонда Элтон Джон во время гастролей в Москве договорился о сотрудничестве и «более тесном партнёрстве для борьбы с эпидемией» с Министерством здравоохранения России. Представители Фонда обратили внимание СМИ на то, что наиболее уязвимой группой в России являются «ЛГБТ-сообщество и люди, употребляющие инъекционные наркотики».

Продвижение идей ЛГБТ в среде медицинских работников

Как отмечалось, в странах с традиционными ценностями борьба с распространением ВИЧ и СПИДа зачастую является лишь средством прикрытия пропагандистской деятельности ЛГБТ среди медицинских работников.

Российские сексуальные меньшинства активно используют этот инструмент для выстраивания взаимодействия с учреждениями здравоохранения и формирования базы данных врачей (главным образом терапевтов, эндокринологов, хирургов, гинекологов, урологов, психологов и психиатров), лояльно относящихся к гомосексуалистам.

Примером может послужить проект «Доктор, это вам», реализуемый объединением сексуальных меньшинств «Российская ЛГБТ-сеть». Проект направлен на распространение гендерной толерантности среди медицинских работников путём освещения вопросов медицинского обслуживания этой категории населения в западных странах и вовлечения врачей в «просветительские» инициативы ЛГБТ-сообщества.

По состоянию на 2018 год большинство российских региональных ЛГБТ-организаций осуществляют информационную деятельность среди медицинских работников с целью «нормализации» (депатологизации) гомосексуальности и транссексуальности в этом профессиональном сообществе.

Депатологизация транссексуальности

Относительно новым направлением деятельности ЛГБТ-структур в сфере здравоохранения является борьба за депатологизацию транссексуальности (расхождение между биологическим и психологическим полом), которая всё ещё относится Всемирной организацией здравоохранения ООН к психическим заболеваниям.

Возглавляют это движение США, сделавшие защиту прав сексуальных меньшинств важным направлением внутренней и внешней политики. Так, в 2015 году штат Орегон первым снизил возраст самостоятельного принятия решения о лечении «гендерной дисфории», то есть о хирургической или гормональной коррекции пола, до 15 лет.

Несмотря на поддержку движения ЛГБТ администрацией Б. Обамы, большая часть американских граждан и профессионального сообщества негативно восприняла вышеназванные новации.

Так, уже в начале 2016 года «Американская коллегия психиатров» опубликовала манифест «Гендерная идеология вредит детям», в котором резко осудила снижение возраста коррекции пола, назвав эту норму антинаучной, вредящей детскому здоровью и откровенно популистской.

Президент этой организации доктор М. Кретелла в июле 2017 года опубликовала развёрнутую статью, в которой заявила об агрессивном навязывании ЛГБТ-сообществом «трансгендерной идеологии» в медицинском сообществе США. Врач отметила, что, как и в случае с гомосексуальностью, отсутствуют верифицируемые доказательства врождённого характера транссексуальности, о чём свидетельствуют проведённые исследования гендерной самоидентификации однояйцевых близнецов.

Так, по данным 2013 года, среди менее чем 30% пар идентичных близнецов оба идентифицируют себя транссексуалами, что указывает на минимальную биологическую предрасположенность.

Из этого исследователи делают вывод о том, что транссексуальность – такой же социально обусловленный феномен, как и гомосексуальность, который сильно зависит от условий социализации, например, раннего свободного доступа к гормональной терапии. Попытки ЛГБТ представить запрет большинства стран на раннюю коррекцию пола основной причиной детских транссексуальных суицидов также не выдерживают критики при ближайшем рассмотрении.

В большинстве стран Запада и в России коррекция пола сейчас возможна с 18 лет при наличии медицинских показаний (психиатрическое заключение о транссексуальности пациента).

Своеобразным полигоном депатологизации транссексуальности является современная Норвегия, в которой в 2015 году по инициативе правительства произошло снижение возраста принятия решения о юридической или «гражданской» смене пола до 7 лет.

Так, дети, посоветовавшись с родителями, могут принять решение о подаче соответствующего заявления. Решение о хирургической или гормональной коррекции пола может приниматься подростками самостоятельно с 16 лет.

Характерно, что в процессе работы из законопроекта исключили требование, согласно которому такая юридическая процедура невозможна без согласия родителей.

В Великобритании со второй половины 2017 года реализуется эксперимент по самопрезентации трансвеститов и трансгендеров в детских садах, который охватывает двух- и трёхлетних детей.

Американский проект «Drag Queen Story Hour» («час историй от трансвестита») имеет целью знакомство детей и подростков с «сексуальным разнообразием». Для этого вызывающе одетые трансвеститы – участники проекта – читают сказки в библиотеках, школах и книжных магазинах. Тем самым дети получают представление о самых разных «гламурных, позитивных и раскованных моделях гендерного поведения». В Великобритании участники проекта проводят «занятия» в семи детских садах лондонского фонда «Ранние годы», и если опыт будет признан успешным, то программа будет распространена на все 37 учреждений этой сети. Наряду с чтением, трансвеститы проведут дискотеки, занятия по аквагриму и чаепития.

Примечательно, что названная сеть детских садов получает бюджетное финансирование, поскольку многие из посещающих их детей нуждаются в государственной поддержке. В престижных частных школах подобных экспериментов не наблюдается.

В США рынок быстро отреагировал на расширение прав транссексуалов созданием специальных магазинов для детей-трансгендеров, где можно купить протезы мужских половых органов детских размеров, а также бельё и специальную литературу. Так, «детские отделения» открываются у интернет-магазинов для взрослых транссексуалов.

13.12. Ещё одним трендом западного мира является юридическое признание трансгендерности.

Например, в Канаде с 1 сентября 2017 года официально признали «неопределённый пол», который теперь можно указать во всех документах. Двумя месяцами ранее властями этой страны впервые по просьбе трансгендерного родителя новорождённому была выдана медицинская карта с пометкой «неопределённый пол».

В ФРГ Федеральный конституционный суд в ноябре 2017 года принял решение о необходимости включения в акты гражданского состояния иного пола, кроме мужского и женского. Предлагается до 31 декабря 2018 года в целом отказаться от графы «пол» или предоставить возможность альтернативы.

Движется в этом направлении и Великобритания, которая собирается провести в 2021 году «гендер-нейтральную» перепись населения. Предполагается, что участники переписи смогут выбрать в бюллетене «третий пол».

В октябре 2017 года Внешнеполитическое ведомство Великобритании направило в ООН письмо с предложением исключить из Международного пакта о гражданских и политических правах термин «женщины» при обозначении беременных, поскольку такое устойчивое словосочетание якобы «оскорбляет беременных трансгендерных людей».

В январе 2017 года Британская медицинская ассоциация уже рекомендовала медработникам отказаться от обращения к беременным как к будущим матерям и называть их «беременный человек», чтобы не оскорблять асексуалов и трансгендеров.

С октября 2017 года женские учебные учреждения Великобритании начали принимать заявки на поступление от абитуриен-тов-трансгендеров. Такая инициатива поступила от администрации одного из самых авторитетных учреждений такого типа Кембриджского колледжа Мюррей-Эдвардс.

В январе 2018 года в средней школе британского города Олтрингем учителям запретили использовать «гендерно-маркированные» слова и называть учениц девочками. Директор школы обосновала своё решение заботой о студентах, «сомневающихся в своей гендерной идентичности».

В марте 2018 года в штате Делавэр (США) власти объявили о подготовке публичных слушаний инициативы, которая позволит всем учащимся с пятилетнего возраста выбирать свой гендер и расу без учёта мнения родителей. В случае поддержки этой инициативы департаментом образования штата образовательные организации обяжут предоставлять ученикам доступ к объектам и мероприятиям, соответствующим их гендерной идентичности. Примечательно, что дети получат возможность менять свою «идентичность» сколь угодно часто, вплоть до ежедневного её изменения.

Похожие постановления, запрещающие любые попытки вмешательства в «гендерную идентичность» и «сексуальную ориентацию» учащихся, уже приняты в 17 других штатах.

Цели ЛГБТ-сообщества в медицинской сфере

Деятельность ЛГБТ-сообщества в этом направлении преследует следующие цели:

• депатологизацию транссексуальности на уровне организаций ООН с последующим закреплением этого решения в национальных медицинских системах;
• лоббирование распространения исключительных прав гомосексуалистов на носителей транссексуальных гендерных иден-тичностей с одновременным расширением пакета «антидискриминационных» норм;
• максимальная либерализация процесса юридической смены пола и коррекции пола (как хирургической, так и с использованием заместительной гормональной терапии);
• постепенное снижение возрастов сексуального согласия и самостоятельного принятия решения о хирургической или гормональной коррекции пола вплоть до дошкольного возраста;
• введение для родителей запрета препятствовать осуществлению ребёнком такого решения;
• признание допустимым осуществления гормональной терапии, препятствующей развитию вторичных половых признаков, для «неопределившихся» детей, воспитываемых однополыми парами.

Как представляется, депатологизация транссексуальности с последующим расширением «антидискриминационных прав» транссексуалов является для ЛГБТ-сообщества лишь промежуточной задачей. Следующий логичный шаг – заявить о себе как о носителях особой социальной идентичности, легализация которой несовместима с традиционной, бинарной гендерной системой, предполагающей лишь две противоположные категории – мужчины и женщины.

В дальнейшем сексуальные меньшинства планируют добиваться отмены биологического пола как юридической категории с заменой её изменяемым в зависимости от желания субъекта спектром «гендерных идентичностей». Наиболее радикальная часть ЛГБТ при этом уже сейчас требует юридического закрепления запрета на обращение к индивиду как к мужчине или женщине.

Государственно-политическое реагирование на идеологический вызов ЛГБТ в современной России

Вплоть до 2000-х годов процессы в сообществах сексуальных меньшинств практически не интересовали российские власти. Тем более что деятельность подобных движений, включая популяризацию идей ЛГБТ в молодёжной среде, в большинстве случаев носила законный характер. О долгосрочном влиянии идей ЛГБТ на состояние общественного сознания россиян говорить было не принято. Более того, после отмены в 1993 году статьи 121 Уголовного кодекса РСФСР (мужеложество) и перехода России в 1999 году на Международную классификацию болезней Всемирной организации здравоохранения публичные рассуждения на эту тему в России считались политическим моветоном и влекли за собой осуждение со стороны либерального медиасообщества. При этом в непубличном пространстве многие российские врачи различных профилей по-прежнему рассматривали гомосексуальность как отклонение от нормы и даже продолжали её официально лечить.

Внимание общества и власти эта тема привлекла после инициативных попыток введения запрета на пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних несколькими российскими регионами (Санкт-Петербургом, Архангельской, Иркутской, Калининградской, Костромской, Магаданской, Новосибирской, Рязанской, Самарской областями, Краснодарским краем и другими регионами) и внесения соответствующих законопроектов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

При этом ЛГБТ-сообщество в России при активной зарубежной поддержке приложило многие усилия для обжалования соответствующих нормативных правовых актов в Конституционном и Верховном судах России, а затем – в ЕСПЧ.

Российские судебные органы встали на сторону региональных законодателей, в то время как ЕСПЧ предсказуемо поддержал международное ЛГБТ-сообщество. Вместе с тем принятие в России вышеназванных норм носило скорее характер намерения, поскольку они нередко не предусматривали каких-либо реальных санкций за пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений или предусматривали штрафы незначительных размеров. Вследствие этого фактически отсутствовала и практика привлечения ЛГБТ-активистов к юридической ответственности.

В 2013 году эта инициатива была поддержана на федеральном уровне посредством дополнения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП) статьёй 6.21, устанавливающей административную ответственность за пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних.

Страны Запада используют тему ЛГБТ для оказания политического давления на россию в различных направлениях, не связанных с самой темой ЛГБТ

Принятие этого закона было связано не с резким ужесточением позиции Российской Федерации по отношению к сексуальным меньшинствам, а с активным использованием странами Запада темы ЛГБТ для оказания политического давления на Россию в различных направлениях, не связанных с самой темой ЛГБТ. Так, российские сексуальные меньшинства стремительно политизировались накануне проведения в России Зимних Олимпийских игр 2014 года и активно участвовали в дискредитации России на этом направлении, встроившись в международную «антиолимпийскую» информационную кампанию. Международные ЛГБТ-организации, открыто поддерживаемые политическим истеблишментом США и ЕС, призывали к бойкоту Олимпиады, оказывали давление на её ключевых западных спонсоров и коммерческих партнёров, а на финальном этапе заявляли о подготовке масштабных провокаций в период проведения мероприятия.

Добавление статьи 6.21 в КоАП стало не только попыткой ограничить использование темы ЛГБТ в политических целях, но и демонстрацией намерений России последовательно отстаивать традиционные духовно-нравственные ценности в условиях обострения международной идейно-смысловой конкуренции.

Москва стала позиционировать себя как оплот традиционных ценностей и предлагать миру свою альтернативу трансгуманистической идеологии.

В целом такая политика позволила значительно ограничить возможности ЛГБТ по увеличению своей численности за счёт популяризации нетрадиционной сексуальной ориентации в молодёжной среде, снизить политизированность большинства крупных российских объединений сексуальных меньшинств, а также наметить новые точки соприкосновения в международных отношениях, в том числе в форматах БРИКС и ШОС.

С учётом этого ориентированная на деятельность в России часть сообщества сексуальных меньшинств в 2013–2016 годах стала корректировать свою информационную стратегию. Российские ЛГБТ-структуры и их зарубежные партнёры и спонсоры в настоящее время разрабатывают иные, преимущественно непубличные, подходы к продвижению своих идей в новых информационно-политических условиях. Тем не менее, основные направления, уже опробованные на Западе, остаются прежними: продвижение идей толерантного отношения к ЛГБТ в различных профессиональных сферах; примирение идей ЛГБТ с местными традициями (в том числе религиозными); правозащитная деятельность; продвижение идей ЛГБТ через образы массовой культуры; лоббирование внесения изменений в национальное законодательство по вопросам семьи, материнства и детства; организация публичных провокационных акций; лоббирование изменений образовательных стандартов и подходов; позиционирование сексуальных меньшинств как модной и привилегированной субкультуры.

Заключение

Трансгуманизм возник в ХХ веке как очередной этап и форма идеологии гуманизма. Трансгуманизм возник в тот момент, когда в антропологии гуманизма произошёл отказ от тех этических ограничений, которые были унаследованы от традиционной (христианской) антропологии, а гуманистическое самопревозношение человека дошло до той крайней степени, которая привела к отказу от любой нормативности во взгляде на образ и природу человека.

Трансгуманизм означает «за границами человека». Эта идеология устремляет человека к тем состояниям, которые не являются человеческими. Трансгуманизм, конструируя собственную антропологию, то есть учение о человеке, стремится к тому, чтобы однажды отменить всякую антропологию, отменить понятие «человек».

Трансформация гуманизма в трансгуманизм не стала исторической неожиданностью. Принципы гуманизма (антропоцентризм и отрицание традиции) с самого начала подразумевали стремление человека к полной власти над самим собой, над жизнью и смертью, развитие человека на основе научного знания в новое существо со сверхспособностями. Элементы идеологии трансгуманизма обнаруживаются в секулярной культуре задолго до формирования трансгуманизма как такового.

Одна из первооснов секулярного мироустройства – имманентизм, насильственный разрыв социокультурного пространства на две полярные сферы – имманентную (мирскую) и трансцендентную (божественную). Секуляризация – это процесс последовательного вытеснения трансцендентной сферы из культуры и сознания человека. При этом сфере имманентного начинают приписываться божественные, трансцендентные свойства. Таким образом секулярные предметы и явления обретают квазирелигиозное значение, имплицитную религиозность, зачастую не осознаваемую самим обществом. Наличие собственной «религиозности» (квазирелигиозности) в секуляризме долгое время выносилось за скобки и позволяло секулярной (светской) культуре объяснять себя через противопоставление Церкви и мировоззрению традиционного общества, избегая внутренних противоречий. Однако потрясения XX века обозначили глубокий кризис секуляризма, вскрыли его иррациональные, квазирелигиозные основания. Для самосохранения секуляризму пришлось прибегнуть к легализации своих имплицитных религиозных оснований. Это привело к современной трансформации секулярности в постсекулярность, модерновости в постмодернизм, а гуманизма – в трансгуманизм.

Трансгуманизм можно охарактеризовать как постмодернизм в сфере антропологии, постмодернизм человека. Постмодернизм создаёт иллюзию того, что в эпоху девальвации ценностей и кризиса нормативности остаётся возможность снова вернуться к содержанию и смыслу путём деконструкции модерна. Однако постмодерн и трансгуманизм – это не выход из секулярной новой истории, не преодоление гуманизма, а тактическое изменение форм и методов продления их главного принципа – отрицания традиции.

Идеология трансгуманизма вслед за гуманизмом продолжает разлагать целостный образ человека на множество элементов, комбинаций идентичности, таких как национальная и расовая принадлежность, возраст, политические воззрения, приверженность транснациональным брендам, гендер. Трансгуманизм предлагает человеку и социальным акторам свободно и произвольно сочетать элементы идентичности, формировать человека как социальный конструкт. Таким образом, человек утрачивает свою целостность и субъектность – роль человека как субъекта переносится с самого человека на элементы его идентичности. В сфере аксиологии это приводит к тому, что человек перестаёт быть целью и становится средством.

Такой ценностно-мировоззренческий сдвиг открывает широкие возможности для операторов общества потребления. Трансгуманизм рассматривается ими как возможность вывести индустрию потребления на новый уровень в количественном и качественном отношении. Трансгуманизм ведёт к фрагментации человеческого образа и коммерциализации процесса самоидентификации, при которой идентичность человека сводится к предмету рыночных отношений, а главным объектом потребления, вместо материальных предметов и их рекламных образов, становятся элементы идентичности самого человека.

Трансгуманизм – это не только результат развития гуманистической идеологии на протяжении последних веков, но и результат изменения эстетики от традиционных до современных постмодернистских форм. Стремление к созданию человека, в котором не было бы противоречия между формой и содержанием, перешло из гуманизма в трансгуманизм. Это квазирелигиозное стремление, пытающееся сымитировать образ цельного, идеального человека, образ «человека в раю». Однако, поскольку эта идеология не предполагает идеи о первообразе, поиск идеала ведёт культуру к бесконечной вариативности представлений о добре и красоте. Стремление гуманизма и трансгуманизма искусственно сконструировать универсальную форму, создать идеального человека в обход нравственного метода, ценностно опустынивает культурное пространство.

Трансгуманизм создаёт свою технологическую утопию. Однако в отличие от других утопий прошлого в трансгуманизме отсутствует учение об обществе и социальной справедливости. Свою утопию он фокусирует на теме искусственного бессмертия. При этом к вопросу бессмертия он подходит как к исключительно технической проблеме, не имеющей отношения к вопросу нравственности. Трансгуманизм не признаёт существование у человека духовных потребностей и целей, выходящих за границы человеческой жизни.

Трансгуманизм возводит в статус нормы удовлетворение любых человеческих устремлений, включая слабости и пороки, и тем самым ограничивает стимулы человека к нравственному совершенствованию. Полностью зависимый от технологий тип существования трактуется трансгуманизмом как истинно свободный.

Трансгуманизм, будучи материалистической и квазирелигиозной идеологией, стремится заполнить религиозное пространство человека и общества верой в трансгуманистическую утопию, игнорируя экзистенциальные, религиозные вопросы о том, что есть само человеческое бытие. Религиозные поиски человека трансгуманизм подменяет верой в прогресс.

Трансгуманизм опирается в своей риторике на научные достижения, однако сам не является результатом научного развития. Наука для трансгуманизма – средство для продвижения идеологии.

Трансгуманизм является разновидностью идеологии технологизма, развитием технологического подхода к антропологии, который ведёт к пониманию человека как механизма. Технологизм близок гностическому мировосприятию и ведёт к пониманию технологии как высшей, сакральной ценности. В результате технология из средства превращается в цель: она всё в меньшей степени работает во благо человека, а человек всё в большей степени занимается её обслуживанием. Технологизм стремится к максимальному замещению природы (всего природного в человеке и мире) культурой как проводником технологии. Идеология технологизма вдохновляется утопическими картинами технологической сингулярности, состоянием всеобъемлющего господства человека над природой с помощью технологий. Технологическая сингулярность подразумевает достижение конечной цели трансгуманистического учения – биологического бессмертия.

Вера в возможность биологического бессмертия постепенно устраняет из человеческой жизни её эсхатологический смысл и делает нефункциональным и ненужным механизм традиционной религиозной этики, которая является единственным способом самосовершенствования человека и достижения им состояния счастья в масштабах вечности. В трансгуманизме внутренний, этический механизм заменяется на внешний – технологии.

Трансгуманизм как идеология и квазирелигиозное учение не стремится обязательно воплощать в жизнь все те идеи, которые он провозглашает, заботясь главным образом лишь о распространении собственного взгляда на мир. Поэтому бо?льшее значение имеет не возможность конкретных достижений, например, биологического бессмертия, а то, что эта утопическая картина может стать определяющим источником формирования целей и норм современного человека и общественного устройства. В этом смысле трансгуманизм преследует главным образом мировоззренческие и политические цели, а не технологические.

Поскольку трансгуманизм действует в области антропологии, он затрагивает ключевые вопросы, составляющие культурный каркас любого общества и идейно-смысловые доминанты господствующего в нём мировоззрения. Это создаёт устойчивые предпосылки для трансформации трансгуманизма в одну из эффективных политических технологий. Как однажды защита прав человека и прав различных меньшинств стала инструментом внутренней и международной политики, способом политического влияния и воздействия на принятие политических решений, так и идеи трансгуманизма могут стать политтехнологией – инструментом политического воздействия на личность, социальные институты и государство.

Первичным практическим направлением реализации трансгуманизма в современном мире является постгендеризм, идеология, цель которой – стирание различий между полами. Пост-гендеризм исходит из представления о том, что принадлежность человека к определённому биологическому полу – это эволюционный атавизм. Главной составляющей частью постгендеризма на современном этапе является движение ЛГБТ. В настоящее время идеи ЛГБТ активно влияют на жизнь и мировоззрение большого числа современных обществ и укрепляют позиции идеологов трансгуманизма.

Пропаганда идей ЛГБТ (как составной части трансгуманизма) является комплексным процессом и происходит с учётом менталитета, институциональных, инфраструктурных, правовых и других особенностей обществ и стран, где эти идеи распространяются. Этот процесс во многом обеспечивается антидискриминационными нормами, внедряемыми в повестку дня авторитетных международных организаций, транснациональных компаний, в стандарты саморегулирующихся сообществ и теологические подходы религиозных организаций.

Этот процесс носит контекстный, скрытый характер и часто остаётся незамеченным для общества. Ответная реакция на эти процессы как со стороны институтов гражданского общества, так и со стороны государства зачастую носит запоздалый и оборонительный характер и подразумевает не перехват инициативы, а лишь незначительное торможение темпов распространения трансгуманистических идей, включая ЛГБТ.

Движение ЛГБТ развивается по законам международного политического проекта, как раньше развивалось международное феминистское движение. Оно создаёт в обществах глубокие сетевые структуры влияния, которые используются операторами этой идеологии в том числе в прикладных политических целях.

Идеология трансгуманизма стремится легализовать себя в глазах государства, общественных институтов и религиозных организаций. При этом особое внимание уделяется попыткам оправдать трансгуманизм с религиозных позиций, поскольку именно традиционные религиозные организации занимают по отношению к нему наиболее непримиримую позицию. Для этого используются посредники в лице ультралиберальных богословов и общественно-религиозных деятелей.

В свою очередь в религиозных кругах сегодня идёт дискуссия о формах реагирования на вызов трансгуманизма. Одни принимают вызов трансгуманизма и готовы публично ему противостоять. Другие призывают не вступать в открытое противостояние с этой агрессивной секулярной идеологией и отгородить себя от мира, уйти в катакомбы (в прямом и переносном смысле). Однако в таком случае сторонникам изоляции приходится отгораживать себя не только от тех, кто разделяет эту идеологию, но и от всего западного мира, поскольку трансгуманизм зиждется на гуманистическом мировоззрении, которое является доминирующим в современной западной цивилизации и несёт в себе начала трансгуманизма. Попытка изоляции в данном случае равнозначна бегству от действительности и досрочному признанию своего поражения.

Выбор между трансгуманизмом и традиционными ценностями – это этический, нравственный выбор.

Трансгуманизм бросает вызов не только отдельной человеческой личности, но и народу как носителю культуры и хранителю традиции. Народ, сохраняющий свою культуру и традиционные нравственные ценности, может развивать собственные и заимствованные технологии, чтобы поддерживать свою конкурентоспособность в современном мире. Однако народ, который начинает служить технологиям как конечной цели, утрачивает свою традицию и культуру. В скором времени он теряет историческую субъектность и становится объектом и ресурсом в чужих руках. Идеология трасгуманизма пытается внушить современному обществу, что этот процесс исторически обусловлен и неизбежен.

Однако историческое развитие человечества в направлении трансгуманизма не предрешено. Выбор в пользу нравственности и традиционного представления о человеке не зависит от эпохи и уровня научно-технического прогресса, он совершается каждый день, в каждый момент времени.

Будущее имеют только те народы, которые ежедневно совершают этот нравственный выбор и подчиняют технологическое развитие нравственным основаниям традиционной культуры.